— Я ревную ветерана? — воскликнул Гаврилов. Улыбка тронула его шершавые губы, но тут же исчезла. — Человека еще нет на корабле, а ты — ревную. Смешно! Если честно, я не люблю, когда на корабле находятся чужие люди. Чувствую себя каким-то скованным. Так уж привык, что, когда стою на мостике, хочу охватить умом все — и море, и скалы, и острова. Я смотрю на белопенные волны как ищейка, мне все кажется, что вот-вот появится чужое судно, надувная лодка или еще что-то в этом роде. А кроме этого, оказывается, я должен еще думать, как себя чувствует ветеран, может, от плохой погоды на море его стало тошнить... — И, наклонившись ближе к замполиту, сокрушенно добавил: — У нас на корабле ЧП.
— Что? — переспросил Лавров, приняв сообщение командира за шутку.
— Чрезвычайное происшествие, — тихо, но внятно проговорил командир. — Старпом написал рапорт, просит перевести его на другой корабль. Он мне сказал: «Я ничего против вас не имею, но я должен уйти на другой корабль».
Лавров заметил, что Покрасов, видно, переживает случай с гибелью матроса Климова, ведь он возглавлял осмотровую группу. Так сказать, дело чести.
— Не думаю, — решительно возразил Гаврилов. — Дело тут глубже. В войну я плавал акустиком на том корабле, где служил и его отец. Наш корабль торпедировала немецкая подводная лодка, и он считает, что я виноват в гибели его отца, поскольку, мол, не обнаружил субмарину. Он прямо заявил: «Вы погубили моего отца».
— Так и сказал?
— Слово в слово, — внезапная судорога пробежала по лицу Гаврилова, и весь он как-то вдруг сжался, словно на его плечи положили тяжелый груз. — Видишь ли, «Ястреб» не для него, на другом корабле он готов даже на подвиг, а тут ему негде развернуться, обижается, что я зажимаю его инициативу. — Гаврилов передохнул, давая возможность замполиту осмыслить сказанное. — А меня больно резануло по сердцу не то, что он решил уйти с корабля, а то, что, мол, я его отца погубил.
— От Покрасова я этого не ожидал, — грустно отозвался Лавров.
— Я не хочу отпускать старпома с корабля, нравится он мне, — признался Гаврилов. — Помнишь, у нас на корабле был посредник? Во время учебного боя по его вводной я был «убит» осколком бомбы, посредник приказал старпому управлять кораблем. Я тогда очень переживал за Покрасова, но он молодцом, действовал так, будто командование кораблем ему не в диковинку. Посредник на разборе отметил его умелые действия. Да, а где он, я что-то его не вижу, — спохватился командир.
— Спустился к акустикам, — сказал замполит.
Гаврилов ближе подошел к замполиту.