— Уберу!
Шранке закурил, подошел к окну, отодвинул в сторону занавеску и осмотрел двор. Кругом было тихо.
«Да, я тогда распустил нюни, мне хотелось жить, а теперь вот приходится расхлебывать, — размышлял Горбань. — Пауль Зауер... Что же делать, как быть с «гостем»? Неожиданно у него мелькнула мысль: не пойти ли с повинной в органы госбезопасности?
Словно догадавшись о его мыслях, Шранке улыбнулся:
— Пауль говорил мне, что в сорок четвертом ты совершил диверсию на подводной лодке. От взрыва торпеды она разломилась на части и пошла ко дну. Погиб весь экипаж, не так ли? Сколько там было моряков?
— Я не считал.
— Ты просто молодец! — Шранке похлопал Горбаня по плечу. — И как тебе удалось поставить взрывчатку?
У Горбаня кровью налились глаза:
— Ты вот что, дорогой... Что было, то прошло... Ты лучше скажи, что я должен делать?
— Не торопись, — успокоил собеседника Шранке. — У нас есть время хорошенько все обдумать. Дело у меня несложное, но твоя помощь нужна. Да, — спохватился он, — твоего дружка Кречета я чуть не ухлопал. Пристал ко мне как банный лист. Только вылез из воды, отдышался, сел в твою моторку и стал удирать на другой берег, а тут он, в темноте принял меня за своего человека. Я назвался.
— Кем?
— Петрасом Грейчусом, как и указано в паспорте.
«Лучше бы тебя, дьявола, Кречет ухлопал, — подумал Горбань. — Теперь буду тут жить как на ножах...» Горбань зевнул.
— Послушай, Гельмут...
— Не Гельмут, а Петрас, — сердито буркнул Шранке, видно, такое обращение испугало его.
— Я учту, — поправился Горбань. — Мы ведь с тобой одни тут, потому я так и назвал. Ты один на этом берегу?
— Может, и не один, — уклончиво ответил Шранке, размышляя о том, почему это заинтересовало завербованного агента.
Глаза у Горбаня сверкнули как два горящих уголька:
— Давай сразу условимся — доверять друг другу, иначе каши мы с тобой не сварим. Ты же видишь, повязал меня Зауер крепким узлом. Куда мне деваться? Ведь на моей совести гибель подводной лодки. Я уже не говорю о диверсии на базе, когда склад с торпедами взлетел на воздух. А если ты мне не доверяешь, тогда зачем пришел?
«Логично, — подумал Шранке. — Надо ему сказать правду».
— Пока один, но если потребуется, сюда придут еще люди. Наши люди.
Горбань повеселел.
— Вот теперь все ясно. — Он зачем-то встал, заходил по комнате. — Ты как сюда добрался? Может, хвост за собой привел? Если Кречет заподозрил в тебе чужого человека, он мог и выследить. У этого мужика глаз как у горного орла и руки как клещи, ему лучше не попадаться.
Шранке смотрел на собеседника спокойно, но по его злым глазам чувствовалось, что слова Горбаня ему не по душе.