— Сей момент, — произнес он свою любимую присказку, доставая книгу учета задержанных за правонарушения. Открыв нужную страницу, обратился к Егоровой: — Валентина Ивановна, вы помните того Османского, с которым нам года четыре назад пришлось немало повозиться?
— Как же не помнить? Он со своим дружком Михаилом Наймушиным тогда обворовал шахтные мастерские. Имеет удивительную страсть к слесарным инструментам. Впрочем, сейчас принесу имеющиеся у нас материалы и более подробно расскажу об этих ребятах.
В ожидании Егоровой меня не покидала мысль: не тот ли это Наймушин, которого Османский приучил пить водку? Если этими хлопцами владела страсть к слесарным инструментам, стало быть, не исключено, что они могли изготовить оружие, которым был убит сторож.
— Наверное, заждались? — спросила Егорова, раскрывая папку с пожелтевшими от времени бумагами. Нашла нужные страницы и продолжала свой рассказ.
— Михаил Наймушин рос и воспитывался без отца. В школе учился плохо, затем оставил учебу, бездельничал. Дружбу водил с Аркадием Османским, который жил неподалеку. Тот тоже оставил учебу, нигде не работал. Наймушин пробыл в спецучилище два года. Примечательно, что показал себя там исключительно с хорошей стороны, приобрел специальность слесаря-ремонтника. А когда отбыл срок, уехал к брату в Пензу. Пробыл там почти полгода, работал на заводе. Но вскоре брат женился, а у него однокомнатная квартира, пришлось Михаилу возвратиться домой, к матери. Устроился на авторемонтный завод. Тогда же и сняли его с учета в детской комнате милиции. Так же поступили и с Османским. Его трудоустроили в трампарк электрослесарем, ни в чем предосудительном он не был замечен. Во всяком случае, так нам докладывали участковые инспектора.
Мысленно оценив довольно ценную информацию, я подумал: «Выходит, моя версия о причастности парней к преступлениям была ложной». Однако не исключал и того, что инспектор детской комнаты, сняв с учета Наймушина и Османского, забыла о них, а оперативные работники уголовного розыска в текучке дел не обращали внимания на дружков: ведь прямых сигналов о правонарушениях с их стороны не поступало. Поэтому решил хорошенько расспросить нештатных инспекторов и юных дзержинцев: возможно, им что известно о поведении «коллекционеров» слесарных инструментов.
В тот же день в кабинет Полякова, где, кроме меня, никого не было, вошел среднего роста, худенький, с реденькой седой бородкой старик.
— Гапеевич мне нужон...
— Кто, кто? — переспросил я.
— К Полякову мне надобно, говорю.
— Не будет его сегодня. Завтра, пожалуйста, приходите. Может, я чем-нибудь вам помогу?