— Это мне?
— Ну, а кому же еще! Вы же без сапог, а у меня дома только лапти, да драные валенки. А в горы без обувки идти — это без ног остаться можно, по камням-то лазать, — произнесла немолодая хетай-ра и сунула покупку в руки нерешительного профессора.
— Спасибо, конечно…
Неожиданная забота Чият приятно растрогала Аша. Он даже на минуту не мог себе представить, что суровая хозяйка побеспокоится о его мелких личных проблемах, кажущихся столь ничтожными по сравнению с остальными масштабными неприятностями беглых преступников. И пусть сапоги оказались великоваты, это было сущей мелочью.
— Думаю, что бы там Сыны на самом деле ни разнюхивали в Зинагаре, но вам в любом случае стоит уходить как можно скорее, — тетя, не отрываясь от пересыпания купленной крупы в мешок, негромко размышляла вслух. — Сегодня еще побудьте здесь, а утром, как только солнце встанет, направляйтесь в предгорья. Чем быстрее вы подниметесь в горы, тем лучше.
— Сыны не станут нас преследовать за пределами Зинагара. Их полномочия заканчиваются на государственной границе, а Мавларский хребет — это официально ничейная земля. К хребту они не пойдут.
— Здесь еще не хребет. Они в любой момент могут найти ваш след в городе или же решить проведать мою избушку по чьем-нибудь доносу. Как бы мне самой ни хотелось подольше побыть с моей девочкой, но ради вашего же блага, уходите на рассвете.
— Вы уверены, что нам стоит торопиться? Переход через горы — это нелегкое дело, а мы, кажется, совсем не подготовлены. Я-то уж точно… Не думаю, что и Лантея знает там все тропинки и скалы наперечет, ведь она перешла хребет лишь однажды. Еще несколько дней подготовки нам бы не повредили. В конце концов, надо же дождаться хорошей погоды, собрать снаряжение — веревки, какие-нибудь крюки…
— Я понимаю ваши чувства, профессор, — произнесла Чият, повернула голову в сторону собеседника и одарила его снисходительным взглядом, не отвлекаясь от пересыпания крупы. — Это страх диктует свою волю вашей душе. Вы опасаетесь переходить горы, поскольку они для вас представляются последним рубежом, пределом, за которым будет лишь неизвестность. Но сколько бы вы ни оттягивали неизбежное, легче от этого не станет. По эту сторону хребта к вам все ближе и ближе подбирается сила, с которой бесполезно бороться, поэтому вы и должны бежать.
— Я ничего не боюсь, — возразил Ашарх, скрещивая руки на груди. — Лишь имею некоторые опасения по поводу намерений моей спутницы, а неизвестность меня не пугает. Я жажду ее рассеять, как туманную дымку. И надеюсь обнаружить за ней сокровища, прежде укрытые от всех.