— Хм. Да, это я не учла, — хмыкнула Чият, переплетая пальцы в замок. — Выходит, если они здесь действительно из-за вас, то это вчерашнее происшествие может сыграть нам на руку, поскольку орден обязательно им заинтересуется, и это их замедлит.
— Что случилось там вечером, после того как мы покинули город? — спросила Лантея.
— Кое-что мне удалось узнать. Вчера на главной площади Зинагара прошли столкновения между погорельцами из деревни и городской стражей. Старший жрец храма был так оскорблен всеми услышанными заявлениями, что приказал на месте казнить полдюжины селян.
— О, Эван'Лин!
— Остальных протестующих выбросили за городские стены. Им запрещено появляться в Зинагаре и даже посещать храм, так как они посмели усомниться в чистоте божьего служителя. Висельники все еще на площади и пробудут там три дня. Я своими глазами их видела. Жрец не смилостивился даже над ребенком… Мальчик с обожженными ногами висит в самом центре, а на его груди табличка «Вор и лжец». Боюсь, мой свет, это тот, о ком ты мне рассказывала…
— Витим!..
Лантея, кажется, совершенно перестала дышать. Лицо ее застыло фарфоровой маской, на которой запечатлелись отчаяние и неверие. Несколько ударов сердца она, не моргая, смотрела на стену, ни на чем не концентрируя взгляд, а после стремительно выскочила во двор, как была, босиком.
— Ох, как мне жаль, что все так вышло… — прошептала Чият и с сожалением посмотрела вслед племяннице.
— Оставьте ее, — посоветовал Аш, прислушиваясь к звукам с улицы — девушка явно убежала в осиновую рощу, окружавшую дом со всех сторон. — Она сейчас не захочет ни с кем говорить.
— Знаю, что не захочет. Поверьте мне, я знаю ее гораздо дольше, чем вы, профессор. И в такие моменты Лантея всегда предпочитает закрываться в себе и обращаться в мыслях к богине.
— Зря вы рассказали о мальчике. Она ведь, наверняка, до последнего надеялась, что все обойдется с ним. И тешила бы себя этой надеждой еще долгое время. Будь я на вашем месте, то ни за что не стал бы расстраивать Лантею.
— Но вы не на моем месте, — жестко подчеркнула Чият, поднимаясь с лавки. — Она потоскует, подумает и, в конце концов, придет в норму. Потрясения могут быть полезными, когда они несут с собой какой-то важный опыт для будущего. Впредь она будет понимать цену ответственности.
Неторопливо принявшись разбирать принесенное с рынка лукошко, заполненное продуктами и другими покупками, тетя выкладывала свертки на стол, пока в руках у нее не оказалась пара потрепанных мужских сапог с облупленной кожей на носах.
— Вот, держите. Они хоть и поношенные, но не худые, — сказала женщина и протянула Ашарху обувь.