— Знаешь, если бы ты раньше мне сказал, что твой хваленый тайный выход из города будет вонючим отстойником, в котором мне предстоит искупаться, то я бы еще раз десять подумала, прежде чем соглашаться, — сипло прошептала Лантея, сглатывая горькую слюну и вытирая рот об воротник своей злосчастной туники.
— Я тоже не в восторге от этого пути. Но лучше один раз испачкаться в нечистотах, чем лишиться жизни, — философски заключил профессор и уверенно двинулся вдоль стен канала.
Девушка еще какое-то время пыталась успокоить свой взбунтовавшийся желудок, а потом отерла лицо бесполезной уже повязкой и выбросила ее в воду. Энергии постепенно становилось все меньше, тело казалось каменной плитой, но Лантея, сделав над собой усилие, все же догнала мужчину и кое-как подстроилась под его шаг.
— Значит, теперь мы наконец оказались там, где нужно? — с тяжелым вздохом спросила она.
— Да. Дальше практически все время прямо и совсем скоро уже будем у выхода, — с гордостью проговорил Ашарх, стараясь не думать о том, как противно к телу липла вымокшая одежда.
— Откуда ты так хорошо знаешь это место? Уже случалось убегать из города подобным путем? — хмыкнула девушка.
— Одна моя студентка писала работу на тему истории сооружения этой канализационной системы, потому что какой-то ее дальний родственник участвовал в свое время в этом масштабном строительстве. Она выбрала меня руководителем, поэтому мне волей-неволей пришлось вместе с ней изучать все старинные карты, чертежи и заметки по этим тоннелям. И как-то на удивление точно они врезались мне в память, — со смешком поведал профессор.
— И у тебя вся информация, что ты узнаешь, так хорошо запоминается? — поинтересовалась чужачка, нежно поглаживавшая пальцами свои саднившие ожоги на плечах. Вряд ли купание в нечистотах пошло на пользу открытым ранкам, но у Лантеи даже не было возможности их промыть. А пульсировавшая болью кожа отзывалась уколами тысяч игл на любое прикосновение.
— Большинство. Я, знаешь ли, по своей профессии должен многое знать и помнить.
— Вот только, кажется, теперь ты уже не сможешь преподавать, — издевательски протянула чужачка, явно надеясь побольнее задеть собеседника.
— Верно… — не сразу отозвался Аш.
Он неожиданно осознал все, что с ним произошло за этот долгий день. Теперь он остался без денег, без дома и каких-либо вещей. Сыны Залмара уже к утру объявят его в розыск как беглого преступника, и каждый житель Залмар-Афи с радостью за пару монет выдаст его стражникам или лично в руки двенадцатому ордену.
Ашарх замер на месте и нахмурился. Наверное, находясь под эффектом от всего происходившего на протяжении последних часов, он совершенно не думал о том, что его ждало в будущем. Но теперь, когда Сыны остались где-то далеко за спиной, можно было вспомнить и о собственном положении. Все страхи и ужасы вылезли из теней и набросились на профессора, погребая его под собой. Беспросветный мрак безнадежности подкосил Аша.