— Если вы не против, то я бы не отказался поддержать ее.
Лантея хмыкнула и сделала легкое движение кистью, отпуская Виека. Он сразу же поднялся из-за стола и направился в сторону арены.
— Признаюсь, на такого бойца я бы даже поставил несколько монет, — протянул Манс, поглядывая на спину удалявшегося Виека. — Вряд ли десяток работяг окажутся для него серьезными противниками.
— Думаешь, здесь делают ставки? — усомнилась Лантея.
— Даже если не делают, — вклинился в диалог Оцарио, поднимаясь из-за стола, — это всегда можно исправить.
Он довольно потер руки, растянул губы в лукавой улыбке и тоже отбыл в сторону арены, оставив за столом лишь Ашарха, Манса и Лантею. Кажется, вечер обещал был интересным — весь отряд неожиданно для себя оживился.
Арену хорошо осветили масляными лампами, на ее углах между столбиками натянули веревку, выдворив за нее всех зрителей. А их собралось уже немало: все жители оазиса стянулись вечером к арене, раскинувшейся на самом берегу зацветавшего пруда. Между хетай-ра ловко сновал Оцарио, принимая ставки, успев повздорить с двумя дельцами жуликоватой наружности, которые явно промышляли этим ранее, на всех прошлых боях в оазисе. Пустив в ход всю харизматичность своей натуры, торговец разливался соловьем, призывая ставить стеклянные монетки на опытных старых бойцов, либо же рискнуть и поверить в двух таинственных новичков. И зрители послушно несли Оцарио мелкие деньги — семи-дин — ссыпая их из карманов в ладони торговца. Сдержав слово, Манс тоже поставил небольшую сумму из своих весьма скудных личных средств на Виека.
— У него не очень хорошие прогнозы, — посетовал Оцарио, принимая его ставку и делая пометку на куске пергамента. — Все говорят, что среди мужчин непременно выиграет некий Тайшин. Он берет первое место уже пять недель подряд, с самого своего прибытия в Добрую Землю.
— Посмотрим, как выступит Виек. — Манс пожал плечами, не особенно расстроившись от этих новостей.
— Любопытно увидеть, кто этот Тайшин, — негромко произнесла Лантея, опершись на стол локтями и положив голову на переплетенные пальцы.
— Это я быстро разузнаю, — пообещал Оцарио и мгновенно растворился в увеличившейся толпе.
— Смотри-ка, — Манс проследил за уходом торговца и указал пальцем на арену. — Похоже, они собираются начинать.
На пустую площадку ступил Делурион. Он нетерпеливо взмахнул руками, из-за чего манжеты его тяжелого изношенного халата опали, обнажая худощавые высушенные солнцем запястья. Понемногу народ умолк, затихли последние разговоры.
— Сегодня мы будем славить милостивую нашу богиню Эван'Лин, предаваясь ярости боя, пробуя нашу силу и проверяя крепость наших тел…