— Они тронулись!
— Насколько далеко отряд от нас? — спросила Лантея, прикрываясь от ветра, который усиливался и становился только злее с приближением бури.
— Навскидку семьдесят-восемьдесят шагов в том направлении. — Аш указал рукой. — Они поднимаются на гребень. Оттуда меня могут заметить.
— Сместись правее, — посоветовала девушка.
В этот момент Манс, затаившийся, как и все остальные, в тени песчаного склона, вдруг приглушенно вскрикнул и указал куда-то за спину Лантеи:
— Оцарио!
Девушка обернулась, чтобы стать свидетельницей того, как хитроумный торговец, презрев все угрозы, уезжал на своей сольпуге в ту сторону, откуда отряд пришел буквально четверть часа назад. Он еще не успел отъехать достаточно далеко, но, судя по тому, как побелевшие пальцы крепко сжимали иглу наездника, Оцарио намеревался в кротчайшие сроки добраться до старой стоянки, и его не страшила ни буря, ни вооруженные ифриты, ни гнев посла.
— Стой! — вполголоса крикнула Лантея. Но все было зря: торговец, придерживая свой тюрбан кораллового цвета, стремительно отдалялся от остального отряда.
Ругнувшись себе под нос, девушка с такой силой вогнала иглы в плоть сольпуги, что животное сорвалось с места с невиданной ранее скоростью. Бросившись в погоню за нерадивым сыном матриарха Васпии, Лантея лишь успела отдать приказ остальному отряду оставаться на своих местах. Она преодолела небольшое расстояние, разделявшее их с Оцарио за мгновение ока, словно переместившись в пространстве. Потому и вскрикнул торговец, когда сольпуга посла появилась перед ним как из-под земли, а Лантея уже схватилась за щетину его паука, вынуждая того застыть на месте.
— Какого хрена ты творишь, бестолковый кусок дерьма?! — не стесняясь в выражениях, спросила девушка, а ее лицо под платком пылало от гнева.
— Не мешайте! Я все равно поеду! — Оцарио пытался вырваться, дергал иглы, надеясь отвести сольпугу в сторону и обойти Лантею, но ему ничего не удавалось.
— Ты погубишь всех из-за своей жадности! Ифриты нас заметят и перережут нам глотки!
— Это огромные деньги! Это мой шанс вырваться из-под опеки матери и братьев! Мой шанс уехать и начать жить самому, без чужой поддержки! — захлебываясь от возбуждения, кричал мужчина.
Он вдавил одну из игл между хитиновыми наростами паука, и животное, задрожав от боли, вырвалось из хватки Лантеи. Но сольпуга не успела сделать даже шага, как девушка, схватившись за отравленный кинжал, направила его на Оцарио, и в ее взоре не было и намека на сомнения.
— Вернись к остальному отряду, иначе твое безжизненное тело навсегда останется лежать в этих песках.