— Это здорово, что ты приехал! — говорил мне Максим. — Остановишься у меня. Я освобожусь в двадцать ноль-ноль, позвоним Нинке, пусть закатит пирог с корюшкой! Погоди, а зачем ты приехал? В отпуск?
— С этого надо было начинать, — засмеялся я. — Приехал принимать заставу.
— На тихую жизнь, стало быть?
— Почему?
— Граница нынче не та, старик, — авторитетно заявил Максим. — Настоящее дело теперь у нас. Не веришь? Я тебе такое покажу и расскажу — ахнешь! Кстати, можешь сегодня встретиться еще с одним другом.
— С кем же?
— Володька Семенов здесь.
— Где здесь? В порту?
— Нет, он в госбезопасности, майор. И все такой же — помнишь?
С Володькой мы учились в Алма-Ате, потом он уехал в Москву, и мы потеряли его из виду. Как это у Симонова: «Встретиться — это здорово, а писем он не любил». Мы все не любим писать.
Володька был длинный, рыжеватый, с сухими, как солома, разлетающимися волосами, длинным носом и уныло оттопыренной нижней губой. Кроме того, у него были бесцветные глаза, и его охотно брали статистом на киностудию, когда снимались фильмы о войне: он всегда играл «фрицев».
КПП занимал небольшое двухэтажное здание возле самого причала. Солдаты-пограничники в плащах прошли мимо нас по коридору — должно быть, сменялись наряды.
— Сейчас найдем чего-нибудь пожевать — говорил Максим, стягивая шинель. Я увидел его орденскую планку — Красная Звезда — и удивленно спросил:
— Это за что?
— Да было тут одно дело, — ответил он уклончиво. — Подожди, я чай организую. Вот, погляди: вчера вечером обнаружил у туриста.
Он бросил мне тоненькую книжечку и вышел. Это был выпуск Библиотечки «Огонька». М. Пришвин. «Рассказы об охоте». Я не сразу понял, при чем здесь Пришвин, и, только раскрыв книжечку, усмехнулся: хитро! Антисоветская брошюрка, очевидно выпуск НТС. Да так и есть: «Пишите нам по адресу: «Мюнхен, улица...» Чепуха! Я бросил ее на стол, где лежала пачка книжек — «Страж башни». Ну, это уже из другой оперы — выпуск «свидетелей Иеговы». Такие книжки мне показывали наши ребята в Бресте. Тоже привезли туристы.
— Видал? — спросил Максим, входя. — Это еще что, цветочки! У нас были дела и почище. Вот почему я и говорю, что едешь на тихое место.
— За что все-таки орден?
— «Иностранец» один пришел, — нехотя ответил Максим. — Ребята досмотрели его, вроде бы все в полном ажуре. У него курс был на Южную Америку с заходом в Монреаль. Ну, я на всякий случай еще раз проверил судовые документы. Что-то мучило меня, понимаешь... Смотрю — что за дьявол! Написано: «амуниция». Догадываешься?
— Написано, конечно, по-английски?