– Это ты Ювелир?
Мужичок хмыкнул в пушистые усы:
– Я. Чего тебе надо от меня и моих людей? Мы ведём дела тихо, в драки не ввязываемся. Чарами, – он сделал акцент на последнем слове, – не промышляем. А значит, наши заботы не твоё воронье дело.
– Я человечка ищу. – Кирши пропустил колкость мимо ушей. – Сокол по имени Финист. Слышал, ты у него в должниках ходишь.
По лицу Ювелира пробежала тень, брови дрогнули, и Кирши понял, что нашёл того, кого искал.
– Возможно, – после некоторого молчания сказал Ювелир. – Я знаю, о ком ты. И я предпочитаю торговать, а не дарить.
– Если я его найду, то твой долг ему будет считаться оплаченным. Как тебе такой расклад?
Усы Ювелира зашевелились, словно он пережёвывал сказанное.
– Знаешь, почему Финиста в наших кругах называют василиском? – в итоге сказал он.
Кирши молчал.
– Потому что он, как и это поганое чудище, исполняет твоё желание, а через три года возвращается за твоей душой. И мои три года скоро подойдут к концу. Но ещё у меня есть честь. И я славлюсь тем, что держу свои обещания.
– Что за сделка?
Ювелир хмурился, на его лице отражались тени битвы, что шла внутри. Что бы ни сделал для него Финист, взамен он, кажется, попросил слишком много.
– Знаешь, – начал Ювелир после долгого молчания, – если бы не Финист, то я бы угодил на виселицу. Он практически вытащил меня из петли. Уж не знаю как. Я готов был отдать ему за это всё что угодно, а он сказал, что в следующий свой визит в Лагвицы попросит плату, и я не смогу ему отказать. Я поклялся вернуть долг, когда придёт время. Так вот, он был здесь недавно и увидел мою дочь. Сказал, что приплывёт за ней, когда ей исполнится шестнадцать лет. А это уже совсем скоро. Он решил забрать мою дочь в тот же миг, как она вошла в комнату и налила ему в кубок моего мёда. Но я… Мог ли я отказать, когда поклялся своей честью?
Кирши горько усмехнулся:
– И что, Ювелир, ты выберешь теперь, когда к тебе пришёл я? Дочь или честь?
22
Сердце в терновых ветвях
За неделю Василиса успела выполнить ещё два задания Финиста. Убить ещё одного сприггана – на этот раз в лесу и без приключений в виде троллей или другой нечисти – и передать письмо какой-то женщине на рынке, с чем она тоже справилась без проблем. О случившемся в комнате Василисы Финист не вспоминал и вёл себя так, будто не вваливался к ней весь перепачканный в крови, будто не сжимал пальцы на её горле. Василиса тему тоже не поднимала, боясь снова ощутить ту бешеную смесь возбуждения, страсти и страха, что источал Финист в ту ночь. Всем было проще и приятнее сделать вид, что ничего не произошло.