Василисе происходящее нравилось всё меньше, она хотела убрать руки, но Ма вцепилась до боли крепко.
– Я… – начала было Василиса.
Но тут Ма на неё посмотрела. Белыми, как у мертвеца, глазами. Бледное, пронизанное паутиной чёрных вен лицо застыло восковой маской. Василиса вскрикнула, Ма дёрнула её на себя.
Василису ослепил белый свет, а потом она упала на мягкую траву. Воздух был тяжёл от крови, в ушах шумело. Василиса подняла голову и встретилась взглядом с потухшими глазами Атли. Закричала и вскочила на ноги.
Тяжело дыша, она оглядывалась по сторонам, чувствуя, как её медленно поглощает ужас. Василиса стояла посреди усеянного трупами поля брани. Поле молчало – никого не осталось в живых.
Звук колокольчиков заставил Василису обернуться.
– Нет, – выдохнула она.
На фоне красного закатного неба на коленях стоял Кирши, голова его безвольно склонилась на грудь, а единственной опорой служило длинное копьё. Острый наконечник торчал из спины, а древко упиралось в землю, не давая Кирши упасть. В руке он всё ещё сжимал меч.
– Нет! – крикнула Василиса и бросилась к Кирши.
Ноги увязли в грязи, а вокруг выросла стена из сосен-великанов.
«Старый мир рухнет, и солнце не взойдёт», – среди ветвей показалась голова Лихо и исчезла.
Зазвенели колокольчики, и Василиса обернулась на звук.
«Владыка в медвежьей шкуре прольёт кровь и потеряет венец. – Оленья голова лешего разгоняла темноту зелёными угольками глаз. – А воину, отмеченному золотом богов, суждено разрушить древнее заклятие».
«Не ходи за лешим в Тёмный Лес, – из-за деревьев вышла Сияна. – Если не готова умереть».
Упырица вспыхнула синим пламенем, и Василиса отпрянула, заслоняясь от его жара руками. Но спрятаться было негде – пламя пылало повсюду, а сама Василиса стояла на руинах гарнизона, у ног её лежала отрубленная голова Аспида.
«Чему быть, того не миновать, – сказала голова. – Лишь раб, что получит свободу, меч, что разрубит камень, и свет, что затмит солнце, смогут остановить жернова судьбы».
Пламя погасло, и Василиса снова оказалась в хижине на горе. Она повалилась на пол, едва дыша и обливаясь холодным потом. Ма лежала рядом, тоже пытаясь отдышаться. Глаза её были широко распахнуты, а во взгляде застыл ужас, и Василиса поняла, что шаманка видела то же, что и она.
– Что всё это значит? – прохрипела Василиса. Во рту пересохло настолько, что язык буквально прилип к нёбу.
Ма, блестящая от пота, покачала головой, коснулась большим пальцем подбородка, рассекла ладонью воздух и коснулась виска. Поднесла руки к груди и сделала несколько сложных жестов.