По своему обыкновению, Анна тянула с ответом, пока я не потерял всякую надежду. И вот наконец мейл. Можно встретиться в любой четверг сентября, в тринадцать часов у входа в Музей искусств. Никакого объяснения по поводу дня недели или конкретного часа. Никакого «буду рада встрече». Либо да, либо нет, сейчас или никогда. Я, в свой черед, решил ее помурыжить и выбрал последний четверг месяца.
Из Лондона в Амстердам через Брюссель. Мне всегда нравились долгие путешествия по железной дороге. Люблю заранее планировать, что захватить с собой из еды, какую книжку взять в поезд. И в этот раз, как мне казалось, с книжкой я не просчитался.
Изучение посмертной славы Юлиана я почти забросил, дойдя до периода новейшей истории, когда Отступник стал восприниматься не как пробный камень всеобъемлющих вопросов культуры, а скорее как объект личного отклика. Хотя, честно говоря, мне уже сделалось невмоготу вновь и вновь перелопачивать груды знакомого материала. Так что биография Юлиана, написанная в 1975 году Робертом Браунингом, решительно избавила меня от обращения к роману Дмитрия Мережковского («изложенный высокопарным языком и путано выстроенный… не добавляет ничего нового к нашему пониманию личности Юлиана»), а также от чтения «гигантской трагедии» Клеона Рангависа (полторы тысячи прозаических строк и девять тысяч стихотворных), «слишком громоздкой для театральной постановки и тяжелой для чтения, написанной на бескомпромиссно классическом греческом языке». Я с интересом узнал, что Отступник стал героем двух опер: одну (1928) сочинил австрийский композитор и дирижер Феликс Вайнгартнер, а другую – композитор из России Лазарь Саминский (написана в тридцатые годы, но опубликована только в 1959-м). Впрочем, я не слишком огорчился, когда выяснил, что ни одна из них не выпускалась студиями звукозаписи и уж тем более не ставилась на сцене.
И все же порой я едва ли не с ностальгией просматривал список, который сам же назвал библиографией еще не прочитанного. Так я наткнулся на «Изменение» – книгу Мишеля Бютора, видного представителя жанра нового романа. Как подсказывает заглавие английского перевода этого произведения, «Смена колеи», дело происходит в поезде – точнее, в нескольких поездах. Не на маршруте Лондон – Амстердам – это было бы слишком, – а на маршруте Париж – Рим и обратно. В центре повествования Леон Дельмон, директор фирмы по производству пишущих машинок, который разрывается в географическом и эмоциональном смысле между женой и семьей в Париже и любовницей в Риме. Роман состоит из воспоминаний и предчувствий Дельмона, из фантазий и сомнений, которые посещают его, пока он сидит в поездах, курсирующих между двумя городами. Следует также добавить, что роман написан во втором лице; у некоторых это вызывает раздражение.