– Это из плимутской гостиницы, Ватсон, – пояснил он. – Ее название я узнал от викария и послал телеграмму – удостовериться, что рассказ доктора Леона Стерндейла не выдумка. Он действительно провел минувшую ночь там и в самом деле отправил часть багажа в Африку, а сам вернулся сюда, чтобы присутствовать при расследовании. Что вы об этом думаете, Ватсон?
– Доктор горячо заинтересован в его результате.
– Горячо заинтересован – верно. Это ниточка, которую мы еще не ухватили. Благодаря ей мы, возможно, и распутаем клубок. Выше голову, Ватсон: я не сомневаюсь, что нам до сих пор известно далеко не все. Как только узнаем больше – все трудности останутся позади.
Мне и в голову не приходило, насколько быстро сбудется предсказание Холмса и каким странным и зловещим окажется новый поворот событий, который направит наше расследование по совершенно иному пути. Утром, когда я брился у окна, послышался топот копыт, и на дороге я увидел мчавшийся к нам догкарт. Он остановился у входа, из дверцы выскочил наш друг викарий и ринулся по садовой дорожке. Холмс был уже одет, и мы поспешили навстречу гостю.
Викарий был настолько взволнован, что с трудом владел речью, однако кое-как, задыхаясь и выпаливая бессвязные восклицания, сообщил нам трагическую новость.
– Мистер Холмс, мы во власти дьявола! Моим несчастным приходом помыкает дьявол! – твердил он. – Сам Сатана разошелся у нас вовсю! Он вертит нами как хочет.
От возбуждения викарий приплясывал на месте и выглядел бы комично, если бы не пепельно-серое лицо и вытаращенные глаза. Наконец до нас дошел ужасный смысл его слов:
– Мистер Мортимер Трегеннис скончался этой ночью при тех же обстоятельствах, что и его родственники.
Холмс вскочил на ноги, мгновенно преисполнившись энергии.
– Мы оба поместимся в вашей повозке?
– Да, конечно.
– Итак, Ватсон, наш завтрак откладывается. Мистер Раундхэй, мы целиком в вашем распоряжении. Поспешим, пока никто не вмешался.
Квартирант занимал у викария две угловые комнаты, расположенные одна над другой. Внизу была просторная гостиная, наверху спальня. Окна смотрели на крокетную площадку, примыкавшую к дому. Мы опередили как доктора, так и полицию, поэтому все оставалось совершенно нетронутым. Позвольте поточнее описать сцену, которая предстала перед нами тем туманным мартовским утром. Мне никогда не забыть того, что я увидел.
В комнате стояла чудовищная, гнетущая духота. Служанка, вошедшая первой, распахнула окно, иначе дышать было бы просто немыслимо. Возможно, отчасти виной тому была лампа посередине стола: она продолжала гореть и чадить. За столом сидел мертвец, откинувшись в кресле и выпятив жидкую бороду; его очки были вскинуты на лоб, а худое смуглое лицо обращено к окну и искажено точно такой же гримасой ужаса, какую мы видели на лице его покойной сестры. Его конечности свела судорога, пальцы были скрючены, словно смерть наступила от панического припадка. Он был полностью одет, хотя одевался, как видно, в спешке. Мы уже узнали, что ночь он провел в постели и трагический конец настиг его ранним утром.