– Нам просто необходимо немедленно увидеться с Бейнзом! – Холмс взялся за шляпу. – Прихватим его перед самым выходом.
Мы припустили по деревенской улице и, как и рассчитывали, застали инспектора прямо на пороге его жилища.
– Уже видели, мистер Холмс? – Инспектор протянул нам газету.
– Да, Бейнз, видел. Не сочтите за вольность, но я хотел бы по-дружески вас предостеречь.
– Предостеречь, мистер Холмс?
– Я уделил этому делу некоторое внимание и не уверен, что вы на правильном пути. Будет досадно, если вы, не подумав как следует, зайдете слишком далеко.
– Вы очень добры, мистер Холмс.
– Уверяю, я пекусь о ваших же интересах.
Мне показалось, что одно из век мистера Бейнза слегка дрогнуло, словно он хотел подмигнуть.
– Мы согласились, мистер Холмс, что каждый будет вести свое независимое расследование. Это я и делаю.
– Что ж, хорошо. Надеюсь, вы не в обиде.
– Что вы, сэр, я уверен, вы желаете мне добра. Но у каждого из нас своя метода, мистер Холмс. У вас своя, а у меня своя.
– И больше ни слова об этом.
– Я всегда готов поделиться с вами новостями. Этот парень – самый настоящий дикарь, здоровенный как лошадь и злобный как черт. Прежде чем мы сумели его скрутить, он едва не перегрыз Дайнингу большой палец. Английского, почитай, совсем не знает, в ответ на вопросы только мычит.
– И по-вашему, есть доказательства, что он убил своего хозяина?
– Ну нет, мистер Холмс, этого я не говорил. У нас есть свои маленькие хитрости. Вы будете пробовать ваши, а я свои. Таков наш уговор.
Холмс пожал плечами, и мы побрели прочь.
– Не понимаю, что у него на уме. Похоже, он нацелился сесть в галошу. Что ж, надо нам, как он говорит, попробовать наши маленькие хитрости и поглядеть, что из этого выйдет. Но только, хоть убей, никак не раскушу этого Бейнза до конца.
– Садитесь-ка в это кресло, Ватсон, – попросил Холмс, когда мы вернулись в наш номер в гостинице «Бык». – Хочу ознакомить вас с обстановкой, потому что мне сегодня может понадобиться ваша помощь. Позвольте рассказать, как было дело, насколько я это понимаю. В основном случай довольно простой; затруднение, как ни странно, связано с арестом преступника. Тут еще имеются неясности, с которыми нам нужно разобраться.
Вернемся к записке, которую принесли Гарсиа в вечер его гибели. Можно сразу выбросить из головы идею Бейнза, будто в деле замешаны слуги Гарсиа. Доказательством служит тот факт, что это он сам заручился присутствием Скотт-Экклза, которое не могло иметь иной цели, кроме как обеспечить алиби. И это Гарсиа наметил на тот вечер какое-то предприятие, вероятно незаконное, в ходе которого его и настигла смерть. Зачем заботиться об алиби тому, кто не собирается нарушать закон? Тогда кто его наиболее вероятный убийца? Конечно, человек, против которого Гарсиа злоумышлял. Обо всем этом, мне кажется, мы можем говорить довольно уверенно.