– Абсолютно, – ответила я.
– Вторая дочь, – продолжал Троттл, – любимица мистера Форли, пренебрегла пожеланиями своего отца и мнением остального света, сбежав из дому с человеком низкого происхождения – помощником капитана торгового судна по имени Киркланд. Мистер Форли не только не простил их скандальный брак, но и поклялся, что он самым пагубным образом отразится на будущем молодоженов. Но им удалось избежать его мести, что бы под ней ни подразумевалось. Муж утонул в первом же рейсе после свадьбы, а жена умерла при родах. И вновь, мадам, вам, полагаю, все понятно?
– И снова вы совершенно правы.
– Итак, прояснив вопрос с делами семейными, мадам, предлагаю вернуться к тому, чем занимался я. В прошлый понедельник я испросил у вас отпуск на два дня и использовал это время, чтобы разобраться в ситуации с внешним сходством Бенджамина. В минувшую субботу, когда я вам понадобился, меня не оказалось поблизости. Этот день, мадам, я провел в обществе своего друга, секретаря-распорядителя одной адвокатской конторы; все утро мы с ним просидели в «Докторз-Коммонз»[22], изучая последнюю волю и завещание отца мистера Форли. Давайте, с вашего позволения, отложим ненадолго деловую часть документа и вникнем поглубже в неприятный вопрос о сходстве Бенджамина. Лет шесть или семь назад (благодаря вашей доброте) я провел недельный отпуск вместе с несколькими своими друзьями, которые проживают в городке Пендлбери. Один из них (и единственный, кто до сих пор живет там) держал в городе аптеку, именно в ней я и свел знакомство с одним из двух докторов, практикующих в Пендлбери, которого звали Баршем. Этот самый Баршем был первоклассным хирургом и мог бы стать признанным авторитетом в своей профессии, не будь он при том еще и отъявленным мерзавцем. Так уж получилось, что он сильно пил и играл; в Пендлбери никто не желал иметь с ним дела; и к тому времени, как меня с ним познакомили, мистер Дикс, второй доктор, который даже в подметки ему не годился во врачебных вопросах, но при этом оставался респектабельным человеком, завладел всей практикой. Баршем же вместе со своей старухой-матерью жили в столь унизительной бедности, что все только диву давались, как они до сих пор не угодили в приходской работный дом.
– Бенджамин и мать Бенджамина?!
– В самую точку, мадам. В минувший четверг, утром (вновь благодаря вашей доброте), я съездил в Пендлбери к своему другу аптекарю, чтобы задать ему несколько вопросов насчет Баршема и его матери, и узнал, что они покинули город примерно пять лет назад. Когда же я принялся подробно расспрашивать аптекаря, всплыли некоторые любопытные детали. Как вам известно, мадам, я не сомневаюсь в том, что миссис Киркланд пришлось рожать в то время, когда ее супруг находился в море, и что жила она в деревне под названием Флэтфилд, там же она умерла и похоронена. Но вот чего вы можете не знать, так это того, что Флэтфилд находится всего в трех милях от Пендлбери; доктором, оказывавшим помощь миссис Киркланд, был Баршем, а сиделкой, ухаживавшей за ней, была мать Баршема; и послал за ними не кто иной, как мистер Форли. То ли его дочь написала ему, то ли он каким-то иным способом узнал об этом – неизвестно; однако он навещал ее где-то за месяц до родов (хотя и клятвенно уверял, что не виделся с ней после ее замужества) и часто ездил из Пендлбери во Флэтфилд и обратно. Как ему удалось договориться обо всем с Баршемами, установить сейчас не представляется возможным; но, ко всеобщему изумлению, он сумел оградить доктора от пьянства. Также общеизвестно, что за здоровьем бедной женщины Баршем наблюдал в здравом уме и трезвом сознании. Кроме того, не подлежит сомнению, что после смерти миссис Киркланд он и его мать вернулись из Флэтфилда, собрали те немногие вещи, что у них были, и таинственным образом исчезли из города под покровом ночи. Более того, установлено, что второго доктора, мистера Дикса, на помощь позвали только спустя неделю после рождения и похорон ребенка, когда мать уже угасала от истощения и обильного кровотечения, вызванных (следует отдать должное этому негодяю Баршему), по мнению доктора Дикса, общей слабостью несчастной женщины, а вовсе не ошибочным медицинским лечением…