— Да немного, две ставки всего.
— Соглашайся на три и закрывай дело! И приходи ко мне вечером, будем отмечать! И ты, Юлия, приходи!
— Спасибо, Аркадий Самуилович, но я очень устала.
И она повесила трубку.
Следующий звонок раздался, когда она, сняв одежду, готовилась принять ванну.
— Здравствуй, Юля! — это был ее бывший муж, Анатолий.
К нему как раз пришла длинноногая брюнетка из адвокатского бюро. Достав из ящика маленький тюбик дорогой мази зовиракс, Анатолий сам намазал ее на вытянутые мягкие губки сначала большим пальцем, а потом указательным, при этом он осторожно оперся свободной рукой на ее колено. Ободренный отсутствием сопротивления, он стер мазь мягкой салфеткой и поцеловал девушку сначала нежно, а потом взасос. С трудом оторвавшись, он победно взглянул на брюнетку, но та отвернулась.
— Ты думаешь, что я такая дешевая? Что меня можно купить за тюбик мази? — спросила она строго.
— Нет-нет! — заторопился Анатолий. — Я приглашаю тебя завтра в ресторан!
— Хорошо, — улыбнулась брюнетка, взяла тюбик, чмокнула Анатолия в щеку и гордо ушла.
В этот момент Анатолий вспомнил про Юлию и набрал ее номер.
— Как дела, как следствие, когда суд?
— Все в порядке, Анатолий, следствие завершено, суда не будет, — проговорила Юлия спокойно, кратко и без лишних эмоций, как и полагается говорить с бывшим мужем, чтобы не дать ему повода для повторных звонков.
— Ну тогда до свиданья, — сказал Анатолий после паузы, которую нечем было заполнить.
— До свиданья, — вежливо ответила Юлия…
Третий звонок вытащил ее из ванны. Мокрая, ступая влажными ступнями по холодному полу, едва успев запахнуть махровый халат на разгоряченном теле, она побежала к телефону. Боялась не успеть. Боялась, что не дождутся, что повесят трубку. «А зря торопилась, лучше бы опоздала», — поняла она, уже прижимая трубку к мокрому уху, когда по долгому, напряженному молчанию догадалась, кто ей звонит. С замирающим сердцем она ждала первых звуков голоса, надеясь, что тишина никогда не кончится, что опасения не оправдаются. Ждала, ждала и, наконец, решилась отключиться, но поздно. Это был он, маньяк! Андрей говорил измененным голосом, но Юлия сразу узнала его.
— Добралась до дома? Жаль, что я не изнасиловал тебя сонную. Тогда бы ты не стала убегать, а ползла бы за мной, как собачонка. Но я все равно люблю тебя! И приду за тобой! До скорого свидания!
Андрей отключился, а Юлия одеревенела возле телефона, тяжело облокотившись на стену. На ватных ногах, борясь с тошнотой, с бешено стучащим сердцем, она добралась до ванны и погрузилась глубоко в остывшую воду с успевшей осесть пеной… Ужасные картины пережитого возникли перед ней: жуткий отравленный кофе, тяжелый пистолет под подушкой, горящая дверь и страшное Андреево лицо, расплющенное о стекло. Одиночество опять навалилось на нее тяжелым медведем, заныло смертельной тоской, защемило сердце. Ведь он придет, он найдет ее, где бы ни спряталась, куда бы ни переехала. Он будет преследовать ее, пока не добьется своего или пока не убьет…