Дежурный врач Юлия Наталевич чувствовала себя смертельно усталой после шестнадцати часов непрерывной работы, когда из приемного покоя без предупреждения поступила двадцатилетняя пациентка с подозрением на почечную колику. «Очередная истеричка!» — переглянулась Юлия с дежурной медсестрой Лорой.
Молодежь редко поступает в отделение терапии, где средний возраст больных превышает семьдесят лет. Но если такое все же случается, то после неудачной попытки самоубийства, часто демонстративной, имеющей целью привлечь внимание неверного друга или подруги скорее, чем покончить с жизнью. Им делают промывание желудка, дают выпить активированный уголь и ставят капельницу, а на следующий день выписывают на руки обеспокоенных матерей, но они часто возвращаются с повторными попытками, одна из которых может оказаться смертельной.
Молодые люди редко страдают болезнями, требующими госпитализации, а несчастная любовь до сих пор не принана болезнью, хотя и может оказаться фатальной.
«Зачем направили ко мне девочку с почечной коликой? — думала доктор Наталевич. — Ведь все, что ей нужно, это обезболивающее: вольтарен или морфий. Они могли и в приемном покое снять ей боли и отправить домой».
Юлия Наталевич уже обладала кое-каким опытом, приобретенным потом и кровью в отделении терапии. Конечно, с большим удовольствием она изучала бы глазные болезни или неврологию, но туда принимали исключительно по протекции, а все потому, что специализация по терапии была делом тяжелым: изнурительная повседневная работа чередовалась с еще более утомительными дежурствами, поэтому и желающих специализироваться было мало, а свободных мест — много. Но, проникнув в тайны профессии, Юлия привыкла и даже полюбила свою работу. «Любовь зла — полюбишь и козла!» — сказала бы ее бабушка.
Но вот дежурства… Дежурства были ее бичом. Уже с самого утра в предчувствии бессонной ночи ее глаза тускнели, губы теряли улыбчивость, движения становились медлительными, а мысли лишались ясности, и все для того, чтобы сберечь силы на потом, на вечерние и ночные часы, когда она останется одна против больных, их болезней и родственников, против вредных медсестер и санитарок, ленивых лаборанток и рентгенотехников, против смерти, дежурящей круглосуточно, как и Юлия…
Молодая больная по имени Шила Бергман выглядела типичной истеричкой. Из коридора, где она лежала, доносились всхлипывания и стоны, так что и смотреть в ту сторону было противно. Из приемного покоя она поступила с диагнозом: подозрение на почечную колику. Это означало, что камушек, медленно образовавшийся в почке и тихо лежавший до поры до времени в одной из лоханок, вдруг «проснулся» и решил родиться на свет. Как человеческий плод, протискиваясь через тесные родовые пути, вызывает тяжкие родовые боли, так и камушек, проходя по узкому мочеточнику, причиняет невыносимые колики, которые срывают человека с места, скручивают в клубок, бросают то в пот, то в холод и внезапно ослабевают, с тем чтобы вернуться через несколько минут с новой силой.
