— Когда я поправлюсь, дорогой Роберт, я возьму тебя на концерт в филармонию, мы будем сидеть во втором ряду на местах для приглашенных. Я познакомлю тебя с первой скрипкой и с дирижером, — обещал Меир. — Мне так надоело болеть! Но я поправлюсь, я обязательно поправлюсь!
Роберт, сидя рядом, заметил, как слабеет его рука, сползая с плеча, как сгорбилась спина, и голова все ниже опускается над столом. Казалось, что скрипач вот-вот упадет. И речь его постепенно слабела и становилась невнятной. И все же он упрямо добавлял себе виски, проливая половину на стол. В какой-то момент Меир покачнулся и чуть не свалился со стула, но Роберт вовремя поддержал его плечом. Видимо, Меир и сам понял, что дела плохи, встал и попросил Роберта проводить его до кровати. Роберт почувствовал, как дрожит его тело.
— Да у вас настоящая лихорадка, — сказал он.
— Это не лихорадка, — хрипло пробормотал Меир. — Это я люблю и хочу тебя безумно!
И он бросился обнимать и целовать Роберта в лицо, шею и плечи, норовя попасть в губы, но Роберт успешно уворачивался от поцелуев, увлекая больного в спальню. Он обманом раздел его и уложил в постель, укрыв одеялом дрожащее в лихорадке голое мужское тело. Потом он нашел на кухне какое-то полотенце, намочил холодной водой и обтер Меиру лоб, как в детстве делала его мать. Скрипач был неспокоен, то и дело пытался сесть и целовать Роберту руки, но тому удавалось без труда уложить его обратно в постель.
— Ложись со мной, и мне станет лучше! — умолял Меир, но Роберт молчал и только менял холодные компрессы.
Всхлипывания больного становились все реже, а речь все неразборчивее. Наконец, Меир уснул. Роберт выключил свет во всей квартире и вышел, плотно притворив за собой дверь.
Закончился его первый гомосексуальный опыт… Закончился неудачно, как и положено любому первому опыту. Но Роберт был убежден в другом. Он знал теперь, что должен доверять первой части его сна. Той части, где к нему пришла Юлия Наталевич. Он понял, что полюбил ее и должен пробудить в ней ответное чувство. Но для этого ему необходимо выяснить всю правду о дорожной аварии, в которой она приняла участие. И он решил, что приложит все усилия, чтобы докопаться до истины. Он словно видел перед собой милое Юлино лицо, ее глаза, чувствовал запах ее волос. Он был уверен теперь, что стоит на правильном пути, на котором найдет себя и свою любовь. Роберт шел по ночной улице, и свежий ветер холодил его разгоряченную стриженую голову. Подойдя к своему дому, он подумал, что слишком возбужден, чтобы усидеть в своей квартире, и решил прямо сейчас идти на тот перекресток, где произошло столкновение, и начать расследовать дело. Он должен был зайти домой и взять ключи от машины. Он взбежал по темной лестнице, не обратив внимание на то, что кнопка, включающая свет, не работает. И вдруг кто-то большой набросился на него сзади, заломив ему руки и шею. В таком положении он не мог не то что сопротивляться, но даже кричать. Сильные руки заставили его сойти вниз по лестнице и бросили на пол. А потом он увидел чье-то лицо в сантиметре от своего.