— Идиот! Ты позволяешь этому… — Он на секунду затих. Перед глазами Энрику предстал образ покрытой пламенем фигуры. Сам вид её излучал ненависть, желание разорвать её и всех, до кого можно дотянуться. — Постой. Ты сейчас разговариваешь с этой тварью? Показываешь ей меня? Да чего же опустился! — В следующий миг его голос стал громоподобным, заполонив всё вокруг. — Ничтожество! Ты ничтожество! Каким был всегда! Ты жалок! Единственный достойный поступок в своей жизни ты не смог довести до конца!
Перед глазами появилось перевёрнутое лицо Хольки и Энрик понял, что стоит над её головой. Она лежит на алтаре, будто спит, а в руках у него занесённый над нею кинжал. Один удар отделяет его от чего то очень важного. Чего то, к чему, по ощущениям, он стремился всю жизнь. Что должно случиться. Рано или поздно. Но неотвратимо.
— Убей! Убей! Убей!
Опусти кинжал на её сердце и всё закончится. Энрик не понимал точно, что. Но знал, как будто это было само собой очевидно, что что-то важное. Целая эпоха просто уйдёт.
Для этого нужно лишь одно движение. Но руки застыли и он не мог ими пошевелить. Будто другая сила, держала его, не давая сделать движение.
Всё это пронеслось, как одна картинка, но невероятно яркая.
Он вновь видел перед собой спокойное лицо Люциуса, чувствовал его горячие руки, который тот тут же убрал. Голоса смолки и теперь никто не выдавало бури, что творилась в его голове, кроме ярких огненного цвета зрачков.
Он смотрел будто сквозь парня. А тот сидел, какое то время оглушённый неожиданной тишиной, которая после мощного многоголосого шума казалась неестественной, странной.
— И так всегда. — Подвёл итог Люциус.
Он едва заметно кивнул.
Какое то время они сидели так.
— Я хочу побыть один. Иди спать. — Спокойно ответил он совершенно спокойно.
* * *
Пока они шли следующий два дня, Энрик внимательно смотрел за Люциусом. Ему казалось, что он теперь точно мог определить, когда эльф общается со своим демоном, а когда нет. Тот старался быть спокойным, но то и дело дёргал головою, оглядывался, как будто на случайный звук.
После обеда второго дня они дошли до Ловаса. Вновь увидев его огромные городские стены Энрик вспомнил своё первое посещение, в самом начале путешествия. Теперь они не вызывали у него такого восхищения, как прежде. По сравнению с Великой стеной они выглядели старыми и обшарпанными.
Дулфия предложила остановиться в какой-нибудь таверне, но Люциус сразу пошёл к городской площади, где находилась алхимическая лаборатория.
Само здание выглядело, как прямоугольная пристройка к городской ратуше. У входа стояли два стражника с символами Теократии поверх доспехов.