— Вы уже были здесь?
— С чего ты взял?
— Вы же знаете тутошний язык.
— Во-первых, не тутошний, а здешний. Или местный, раз уж на то пошло. Во-вторых — чтобы узнать чужой язык, не обязательно быть в нужной стране. Достаточно найти учителя или книгу.
— Но вы же сами говорили, что книги не нужны. По ним ничему не выучишься.
— Ты меня не слушал. Вернее, услышал только то, что хотел услышать. Я говорил, что по книгам не выучишься магии. И это так. Поскольку магия идёт из тебя или из мира. Но книги сами по себе — лучшее, что придумал человек. Потому что люди смертны. Кто-то живёт дольше, кто-то меньше, но смертны все.
— Даже эльфы?
Люциус немного помолчал, видимо, собираясь с мыслями. Им на встречу выехала большая позолоченная карета, запряжённая восемью лошадьми.
Народ расступался перед ней. Часть прохожих почтительно кланялись.
Люциус резко завернул влево, входя с её пути. Энрик рванул за ним, едва не попал под карету. Кучер что-то недовольно крикнул ему вслед. Карета проследовала дальше.
— Даже эльфы. — Продолжил Люциус. — А знания, записанные в книгах сохраняются. Если бы не они, каждое новое поколение лишь глупо повторяло бы то же, что делало предыдущее, не в силах двинуться дальше. Книги позволяют нам быстро овладеть знаниями предков, чтобы на их основе создавать что-то своё, новое.
— Чтобы потом записать это и передать своим детям. — Он представил, как каждую книгу, которую он читал в доме старосты писал всю жизнь какой-то человек. Получается, много людей записывали свои знания только для того, чтобы кто-то спустя много лет тоже их узнал. Это казалось Энрику неправильным, странным. Отец никогда не учил сапожному делу никого, кроме членов семьи. И деревенский кузнец не подпускал к кузнице никого, кроме собственных детей.
— Если каждый в этом мире… — говорил Энрику отец — научиться сам себе делать и чинить обувь, мы с тобой пойдём по миру. Чем меньше людей умеет это, тем нам с вами спокойней живётся.
И тем страннее теперь казались слова Люциуса. Получается те, кто писали книги по магии, по фехтованию и выращиванию овощей настолько хотели передать свои знания окружающим, что их не пугало то, что их дети могли остаться без работы, если все в мире научатся драться на мечах или колдовать.
— Тогда зачем другие люди пишут о магии?
Люциус немного помолчал. — Потому что они дураки. — Равнодушно отметил он. — Кто-то надеется сделать мир лучше, кто-то просто хочет прославиться. Но ни один из этих мотивов не делает их работу более осмысленной и более полезной.
Энрик перестал задавать вопросы, обдумывая услышанное.