Утренний свет проникал в окно и падал на колени, будто засыпая их золотой пудрой. Мне казалось, что как мать я хорошо понимаю, что такое любить и быть любимой. Но я не душила девочек своей любовью, как душила меня мать, хотя, возможно, любила их недостаточно.
Лежа в лучах солнца, я вдруг услышала тихий голос. Это был голос брата, зовущий меня. Он доносился откуда-то снизу. Я хотела встать, чтобы пойти туда, обнять Жоржа и сказать ему, как мне стыдно. Потом я услышала голос Луэллы, высокий, совсем детский: «Мама, малышка плачет». А потом раздались задыхающиеся всхлипы маленькой Эффи. Меня будто накрыло волной, я вцепилась в спинку кровати, как в мачту, и затрясла головой, чтобы избавиться от голосов. Я не сошла с ума. Внизу нет детей. Моему брату двадцать восемь лет, и он живет в Париже. Луэлла достаточно выросла, чтобы сбежать из дома, а Эффи… Может быть, это голос Эффи? Может быть, ее душа пытается найти меня? Я вышла в коридор. Чувство смерти, с которым я проснулась, так и повисло в воздухе. Я знала одну даму, миссис Фитч, которая устраивала сеансы связи с духами. Я считала все это мошенничеством. Но что делать, если тебе нужно поговорить с мертвецом? Я водила пальцем по стене, прислушиваясь. Мне нужен был медиум. Кто-то, кто знал Эффи и сумел бы ее призвать.
Тут мне в голову пришла внезапная мысль, и я побежала вниз, схватила пальто и вышла из дома, сжимая зубы от встречного холодного ветра. Я почти бежала по полю, не думая, что мороз испортит мои кожаные туфли. Солнце высоко стояло в ясном светлом небе, но оно совсем не давало тепла. Выдыхаемый воздух клубился облачками. Я перебралась через холм, за которым стояли цыгане. Черные струйки дыма поднимались из труб, торчащих на крышах фургонов. Везде носились, играя в салки, дети, а целая стая собак громко лаяла на них. Девочка в тускло-коричневом пальто с красными пуговицами сразу меня заметила, и игра прекратилась — дети спрятались за фургонами и высовывали оттуда растрепанные головенки, чтобы посмотреть на меня. Собаки, слава богу, оказались привязаны. Когда я подошла к фургону, тощий мальчик с диким лицом выскочил из-за колеса и взлетел по ступеням, чтобы предупредить хозяйку. Она появилась в дверях — коричневый фартук, платок на голове, пухлый младенец прижат к бедру, обветренное, красное грубое лицо, украшенное фиолетовым синяком.
— Чем могу? — настороженно спросила она.
Это была не та женщина. Я искала более взрослую и опытную.
— Мне нужна мать юноши по имени Сидни.
Мальчик высунул голову из-за юбки и ткнул пальцем в другой фургон. Женщина шлепнула его по руке.