В голове у Купера застучало. Неужели Джесс права? Так, значит, именно об этом не могла рассказать ему Елена? Внезапно он почувствовал себя безнадёжно глупым и наивным. Ну как можно было думать, что они с другом и сестрой способны повлиять на будущее? Если уж самой Елене не под силу его изменить, что же тогда говорить про их троицу? Куда они полезли?
– Она умирает снова и снова, – сказала Джесс. – Умирает, чтобы спасти одного ребёнка. Это и есть её задание.
– Вот почему она не стала мне ничего объяснять. Если б она сказала, что умирает вместо кого-то одного… – Купер умолк и бросился ничком на кровать.
Джесс села рядом.
– …стало бы понятно, что нам двоим не выжить.
Наверное, шакшука была вкусная, но Купер будто жевал опилки. На него всей тяжестью навалилось недавнее открытие.
Одному из них предстоит спастись.
Двоим предстоит погибнуть.
Немудрено, что Елена отказалась делиться подробностями. Как бы она, глядя ему в глаза, объявила, что двое из них троих обречены на смерть? И, наверное, не только они.
Перед сном Купер написал и отправил Гасу невесёлую правду о вигилантах. Гас ответил коротко:
А что ещё тут можно было сказать?
На следующий день Купер все уроки просидел как на иголках, гадая, можно ли бояться ещё сильней. Зак случайно уронил папку, и от неожиданно громкого звука Купер припал к парте. При виде его бурной реакции весь класс засмеялся, а Зак спросил:
– Ты чего? Всё нормально?
– Да. Да. Всё хорошо.
Всё плохо. Всё очень плохо.
Вернувшись после уроков, Купер и Джесс с удивлением обнаружили, что мать уже дома.
– Привет, мам! – сказала девочка.
– Что ты тут делаешь? – настороженно спросил Купер. Любое отклонение от привычного распорядка теперь вызывало у него тревогу. К тому же мальчику не понравилось, что мать уже успела переодеться и что на лице у неё особенное выражение, которое он для себя называл «нам-надо-поговорить».
Купер опустился на стул. С другого конца кухни послышался голос Джесс:
– Пять, четыре, три, два, один, ой! – и знакомый щелчок скарификатора.
Повернувшись, Купер увидел, что сестра стоит у разделочного стола и выдавливает капельку крови на бумажную полоску, чтобы отправить её в глюкометр.
– Сто сорок пять, мам, – объявила Джесс пару секунд спустя. Заметив изумление Купера, она хихикнула и пожала плечами.
Купер заморгал. За последние три недели он ни разу даже не вспомнил про диабет. А ведь пока они с Джесс держались на безопасном расстоянии друг от друга, ей приходилось как-то справляться самой. И она справилась. Он показал сестре два больших пальца. Она ответила тем же.