Но тут не было зависти. Доссены не богаче его самого.
— Садитесь, Гектор… Как мило с вашей стороны, что вы пришли… Вы не заглянули по дороге в суд? Что вам, в сущности, известно? Что вам сказала Николь? Надеюсь, вы заставили ее все сказать…
— Ничего я не знаю, кроме того, что они в моем доме убили человека!
В эту минуту он спрашивал самого себя, почему он так не любит Доссенов, и не находил достаточно убедительного ответа. Конечно, он презирал их за тщеславие, за особняк, который они себе построили и который стал смыслом их жизни. Сам Доссен со своими усиками, пропахшими ликером или духами сомнительных дам, был в его глазах олицетворением счастливого болвана.
— Неужели вы, Гектор, хотите сказать, что это дети…
— Очень похоже…
Она поднялась с кушетки, забыв о своих болях — после рождения Эдмона у нее вечно ныл живот.
— Вы с ума сошли! А если вы шутите, так это просто гнусно. Вы же знаете, я вся дрожу. И звонила я вам потому, что не в силах одна справиться со своей тревогой. Вы пришли ко мне! Это целое событие! Но вы, оказывается, пришли лишь затем, чтобы цинично заявить, что наши дети…
— Вы, по-моему, хотели знать правду?
В сущности, если бы в свое время ничего не произошло, теперь его жене — ибо тогда он имел бы жену — было бы почти столько же лет, сколько Марте. Интересно, поддались бы и они тоже поветрию, охватившему в последние годы все богатые семьи Мулэна, построили бы себе новый дом или нет?
Трудно сказать. Кроме того, глядя на сестру, он думал разом о множестве вещей. Особенно остро он чувствовал, что не может представить себя женатым, возможно, даже отцом других детей, не знает, чем бы он занимался все эти годы.
— Послушайте, Гектор! Я знаю, что вы не всегда бываете в нормальном состоянии. Возможно, вы сегодня уже выпили. Но поймите, сейчас не время сидеть взаперти в своей грязной норе! В том, что произошло, есть доля и вашей вины. Если бы вы воспитали свою дочь как полагается…
— Послушайте, Марта, вы меня позвали для того, чтобы ругать?
— Да, если только таким путем вы сможете осознать свой долг!.. Эти дети не несут ответственности… В каком другом доме они могли собираться ночами и вытворять глупости?.. Знаете, о чем я думаю? Действительно ли вы не были в курсе всего, что у вас творилось?.. А теперь вы не хотите пальцем пошевелить… Вы же адвокат… В суде вас жалеют, но уважают, несмотря ни на что…
Она так и сказала — «несмотря ни на что!». Сказала, что его жалеют.
— Не знаю, похожа ли Николь на свою мать, но…
— Марта!
— Что?
— Поди сюда…
— Зачем?
Чтобы дать ей пощечину! Он и дал, и сам не меньше сестры удивился своему жесту. И проворчал: