Но не в идейном творчестве заключалось значение Столыпина. Оно лежало, прежде всего, в области государственной психологии – создания атмосферы, благоприятной правительству и его начинаниям. Блеском своего таланта и обаянием своей личности, умением идеализировать свою деятельность, поднимать идеи на пьедестал Столыпин вдохнул жизнь в завещанную прошлым программу устроения России, сумел освоить ее и слить со своей личностью. Он сумел привлечь к своей деятельности доверие общества, втянуть его в орбиту своих мыслей, создать в глухой провинции, вне поля зрения официального Петербурга, новую общественность, ставшую для него опорой. Он первый внес молодость в верхи управления, которые до тех пор были, казалось, уделом отживших свой век стариков. И в этом была его большая и бесспорная государственная заслуга.
Столыпину удалось то, что не удавалось ни одному из его предшественников. Он примирил общество, если не все, то значительную часть его, с режимом. Он показал воочию, что «самодержавная конституционность» вполне совместима с экономической и идейной эволюцией и что нет надобности разрушать старое, чтобы творить новое.
И как бы ни расценивать Столыпина, одно бесспорно, что он работал для будущего России, и не какой-нибудь, а России великой, и немало успел для этого сделать. Он разрушил общинный строй, так много вреда приносивший современной ему России, открыв выход для накопившихся в крестьянстве деятельных сил, и направил их на путь хозяйственного развития и нравственного укрепления. Он разрушил тем и главную преграду – обособленность прав, отделявшую крестьянские массы от слияния с остальными слоями народа в одно национальное целое. Он правильно понимал значение заселения Сибири и деятельно его поддерживал. На тучном черноземе сибирских полей, где народ наш завершал свой исторический путь на Восток, «навстречу солнцу», вдали от отравленных социальной завистью равнин старой России, он стремился вырастить новые, более здоровые поколения бойцов за русское великодержавие в тех европейских столкновениях, грозный призрак которых уже надвигался. Он укрепил нравственные устои престола и дал мощный толчок развитию национального сознания.
В лице его сошел в могилу последний крупный борец за русское великодержавие. Со смертью его сила государственной власти в России пошла на убыль, а с нею покатилась под гору и сама Россия.