– Малый, я пока оставлю его у тебя, – заявила она. – Не то какой-нибудь любопытный коп наложит на него лапу. Да не бойся, он не кусается. Только смотри – не вздумай разворачивать! Я могу на тебя положиться?
Я взял у Хетти Эннис сверток, потому что она мне понравилась. Одни инстинкты и ни намека на логику! Сами судите: отказалась сообщить, что там внутри, но доверила мне сохранить его, хотя и велела не разворачивать. Настоящая женщина, до мозга костей, особенно если бы еще причесалась, умылась и пришила к пальто пуговицу. Словом, взял я у нее сверток, напомнил, что жду ее в четверть двенадцатого, и попрощался. Когда она спустилась по семи ступенькам на тротуар и свернула налево, к Десятой авеню, я запер дверь изнутри и посмотрел на сверток. Прямоугольный, дюймов шесть в длину и около трех в ширину, толщиной пару дюймов. Приложив к нему ухо, я задержал дыхание, но ничего не услышал. Однако это еще ни о чем не говорило: наука не стояла на месте, а в одном Нью-Йорке у Ниро Вулфа нашлось бы не менее трех дюжин врагов, с удовольствием отправивших бы его на тот свет с помощью адской машины. Не говоря уже о тех, которым был не по нраву я. Вот почему, вместо того чтобы отнести сверток в кабинет и оставить на моем столе или в сейфе, я пошел с ним в гостиную и там запихнул под диван. Если вас интересует, развязал ли я бечевку и развернул ли сверток, то я в вас разочаровался. К тому же я был в перчатках.
Уже больше недели, как, покончив с делом Бригема, мы с Вулфом били баклуши, и мои мозги нуждались в тренировке ничуть не меньше, чем ноги и легкие, поэтому по пути в банк, а потом и обратно я ломал голову над содержимым свертка. Отбросив дюжину предположений, которые меня мало прельщали, я пришел к выводу, что там находится алмаз Хоупа. А тот, что хранится в Вашингтоне, – всего лишь жалкая копия. Я увлеченно разрабатывал эту тему, например, каково настоящее имя Хэтти Эннис, где она живет и как ей удалось получить алмаз, а потому, лишь подойдя к старому особняку из бурого песчаника, заметил, что на верхней ступеньке крыльца сидит именно та женщина, которую Вулф ожидает увидеть, когда я уговариваю его принять очередную клиентку. Возраст, личико, ножки – та их часть, что выглядывала из-под полы меховой шубки, – все идеально соответствовало моему взыскательному вкусу. Мех я не определил, но точно не норка и не соболь. Когда я начал подниматься по ступенькам, женщина встала.
– У вас оригинальная уличная приемная, – сказала она, – вот только журнальчиков подкинуть бы не мешало.