— С тем, кто старше десяти, играл в первый раз, — хмыкает Дамир.
Я улыбаюсь в ответ, но все равно отползаю на кровати от него еще дальше, пока не упираюсь спиной в резное изголовье. От мокрой одежды начинает знобить, кожа на руках становится гусиной. Хочется хотя бы укрыться одеялом. Но… Это ведь ЕГО одеяло. ЕГО постель… Я не могу. Меня охватывает какое-то невероятное нервное смятение.
Не знаю, чего хочу. Не знаю…
А он явно стоит и ждет!
Черт! Хоть бы помог…
— Зачем ты меня сюда притащил? — дрогнувшим голосом интересуюсь.
— Спать пора, поздно уже. Четвертый час, — ровно сообщает Дамир, складывая руки на груди.
— Я и в зале могу поспать, — делаю попытку подняться, но он меня останавливает.
— Не надо, я сам в зале посплю, — кивает подбородком на кровать, чтобы не дергалась, — Отдыхай.
— Л-ладно… — после секундного колебания решаю послушаться и откидываю одеяло.
Дамир продолжает стоять у изножья, пристально наблюдая за мной.
— Ну, тогда… пока? — нервно улыбаюсь, теребя край подушки.
Он не отвечает на улыбку, все так же серьезно смотрит.
— Спокойной ночи, Жень, — глухо отвечает.
И через секунду уже оказывается рядом. Я не понимаю, как это возможно — так быстро. Ничего вдруг не осознаю. Может это одурманенное сознание играет со мной злую шутку, но вот я только улыбалась ему дрожащими от волнения и озноба губами, а вот уже его горячий рот прижимается к моему. Мягко, но требовательно, и дыхания совершенно нет, как и сил отказать. Я уже знаю, что у него мягкие, горячие губы, я помню их терпкий горьковатый вкус, и он вновь так ярко разливается на языке, заполняя восторгом каждую клеточку. Руки сами поднимаются вверх, обнимая Дамира за шею, чтобы притянуть ближе, пальцы зарываются во влажные волосы на затылке. Язык робко находит его язык, и из горла вырывается прерывистый стон.
Я тяну Дамира за собой, ложась на кровать, и ощущаю, как бешено и невероятно быстро бьется в груди в обезумевшее сердце. Мягко кусаю его нижнюю губу, всасываю язык, крепче вцепляясь в шею и… Застываю растерянности, потому что он вдруг резко отстраняется.
— Все, Жень, пока… — сипло бормочет выпрямляясь.
А я только глазами хлопаю от непонимания и острой обиды. Что не так?! Ведь, я знаю. Вижу, что он хочет!! Как одурманенный смотрит на меня! И я… Я тоже в кои то веки хочу! Я вообще уже даже помню, когда в последний раз так мужчину хотела…
Так почему???
Пятится от кровати.
— Останься… — жалобно шепчу я, мучительно краснея.
Это неожиданно так унизительно…
— Я же говорил, не хочу видеть, как ты с утра убиваешься. Нет, — немного горько фыркает Дамир, проводя пятерней по волосам.