— Доброе утро! — бархатно обратился он к сочным формам. Сразу всем.
Шорох щётки по каменной плитке затих, служанка обернулась и сдула со лба светлую прядь. Выглядела она молоденькой, но очень уж недовольной.
— Доброе, если оно доброе. — Девчонка бросила щётку в ведро и выползла из-под столешницы. Умильная улыбка оборотня, которую он считал неотразимой, настроение ей не улучшила. — Чего вам?
Он обогнул дверной косяк, продолжая лучиться:
— Завтрак и можно компанию.
— Пф, — она сложила на груди руки с закатанными рукавами и присела на край столешницы, — с чего бы?
— Рена!
От сухого холодного голоса, который и окриком-то не был, изморозь прошла по коже. Служанка выпрямилась, будто подпрыгнула на месте, и уставилась в пол. На бледных щеках выступили розовые пятна. Так она стала куда милее, но Вареник тоже прирос к месту и не заметил этого. Тем более, Элга уже обошла его по кругу, и на её виске пульсировала жилка.
— Эдвард, — в её тоне ощутимо звучал призрак сварливой прабабки оборотня. У него даже пониже спины тоскливо зачесалось. — Вижу, что пагубные привычки лордов не пресекаются, а даже перенимаются вами.
— О каких пагубных привычках идёт речь? — бодро уточнил он, поворачиваясь к угрозе лицом и пряча тылы.
— Господин Вилен тоже едва не пропустил завтрак.
— Α, вы про пагубную привычку высыпаться?
Элга превратилась в порицающую статую.
— Для личного слуги вы не слишкoм расторопны. Не разбудили хозяина и не привели в порядок. Вам должно быть стыдно за тот вид, в котором я его застала.
— Что бы там ни было, это он сам, — отмахнулся Вареник.
Служанка, про которую уже успели забыть, прыснула, и именно ей достался новый уничижительный взгляд. Едва слышное: «Извините» потонуло в напряжённой атмосфере. Вареник хвостом чуял, — да-да, это был самый верный индикатор неприятностей, — что Элга отыграется на ней, как дворовый кот на бумаге из-под вырезки: половину пережуёт и раздерёт всё в клочья. Надо было спасать.
Он прокашлялся:
— Так, что вы говорили про завтрак, Элга?
— Что господин Вилен едва не пропустил его, — отчеканила она.
— Вы там ещё упоминали что-то про «тоже». Так что, я смею надеяться, что всё еще смею надеяться, — он подмигнул Рене. Отклика не нашёл, но cам глуповато хмыкнул.
— Я поговорю о вашем недостойном поведении с вашим хозяином. О многом поговорю. Этот дом не место для… — Она предпочла закончить очередным выразительным взглядом и повернулась к Ρене. Которая так и стояла с опущенным взглядом. — Найди этому нахальному типу что-нибудь поесть, пока он не додумался проявить инициативу. И убери окорок. Γде Мадлен?