Над еще живым сейчас заносил нож граф фон Мольтке. Ян не сомневался, что именно этот весельчак и патриот и принес в жертву всех этих теперь уже мертвых людей. А еще он как-то сразу понял, с одного лишь взгляда, что вся самоуверенность его дочери-химеры была сплошным пшиком. Ее сила и внеранговая магия, позволяющая развеять пульсар святого воина, держалась лишь на человеческих жертвах. И когда украденная энергия заканчивалась, она превращалась, может, и в сильного мага, но точно не настолько могущественного, каким пыталась показаться.
София, тоже увидевшая сцену жертвоприношения, тут же вскинула свою трехстволку и начала палить в темного жреца. Первая пуля отскочила от все того же щита, который защищал и камлающих культистов, и приносящих жертву аристократов. Вторая пробила его, но сбилась с траектории и прошла мимо графа Мольтке. А третья пробила ему грудь, как раз в тот момент, когда он вонзил нож в тело молоденькой девушки, распятой на алтаре.
— Ха! — От радости София даже подпрыгнула. — Как тебе это, тварь? Ружья, значит, не могут вам навредить?
Две девушки (химеры?) и последний оставшийся в живых граф Мантайфель на секунду замерли, словно не могли поверить в произошедшее. Их взоры сошлись на фон Мольтке, но Яна волновал не шок прислужников Павших, а те потоки энергии, что выплеснулись из несчастной жертвы культиста в тот миг, когда кинжал жреца пронзил ее сердце.
Ординары, то есть люди, не имеющие дара, могут видеть проявления магии лишь после того, как те уже «упакованы» в конструкт. Последствия, так сказать, которые волей мага принимают форму пульсара, плети или щита. Сами потоки сырой энергии — виты, как ее принято называть, остаются для них невидимыми.
Одаренные — видят. Свою, внутренним взором, обращенным в себя. Для мага крайне важно уметь контролировать поток энергии, чтобы заклинание не вышло слишком слабым или, что гораздо опаснее, слишком сильным. Для того, собственно, и существует Клеть — воображаемая одаренным система координат, ряд узловых точек, который позволяет оценивать как собственное состояние, так и мощность творимого волшебства.
Но чужую виту маги не видят. Точнее, видят, но, как уже говорилось, в последней фазе — в виде конструкта. Ян же сейчас наблюдал за первичной жизненной энергией, которую с помощью ритуала только что извлекли из тела жертвы. И, судя по тому, что сестра принялась сосредоточенно прочищать стволы штуцера после выстрелов, а Кунц и его люди палили по культистам, лишившимся защиты, видел ее только он.
Это было странно. О таком он никогда не слышал, и, строго говоря, быть такого не могло. Но было. Ян, как уже говорилось ранее, не особенно любил рассуждать над теорией, предпочитая оставлять это людям более умным и сведущим. Он был практиком, которому родители хорошо поставили систему приоритетов. Сперва — устранение угрозы, а только потом поиск ответов и выводы.