В обмен Коваль поставил только одно условие — Ян не должен был уничтожать обнаруженных слуг Ада без согласования процедуры с ним. И тщательно протоколировать все возможности казненных им жертв. Юный барон с этим был согласен. Хотя после той ночи, когда они с Софией уничтожили четверых обнаруженных одержимых, в Восьмом отделении его и считали свихнувшимся убийцей, он никогда не отказывался от возможности лучше изучить своего врага.
Поэтому он один отправился в Кенигсберг. И на пути к нему, проезжая безымянную литовскую деревушку, и получил сообщение от старосты, приведшее его к бабке Ядге.
Взлетев в седло флегматичной пегой кобылки, Ян тронул поводья и направил лошадь в глубь мрачного леса. Между покрытыми зеленоватым мхом деревьями, туда, где едва виднелась давным-давно пробитая тропка ведуньи.
Ведунья не обманула. Уже через половину версты Яну пришлось спешиться и дальше идти, ведя коня на поводу. Если бы не давно оставленные бабкой Ядгой знаки на деревьях, заплутал бы, как есть заплутал. Но с помощью подсказок молодой человек двигался вперед пусть и не быстро, но уверенно.
Вскоре он вышел к болотам, о которых говорила старуха. Сперва лес изрядно поредел, буреломы уступили место чахлым одиноким деревьям, после чего юноша почувствовал, как земля под ногами стала понемногу проминаться, а затем увидел и саму топь со следами почти полностью утонувшей и сгнившей до состояния трухи гати. Видимо, местные жители сюда не забирались около полувека, найдя другой путь.
Болото было обширно и кишело жизнью. Орали лягушки — у них как раз шел период свадеб. Проскользнула по воде полоса — незнакомой породы змея, скорее всего, кто-то из ужиных. Стая птиц, сформировав правильный клин, патрулировала воздушное пространство, а может, летела на некое место кормежки.
Обнаружилось и «приметное» дерево — черная ольха. Непонятно, как в такой местности мог вымахать такой великан, однако он не только вырос, но еще и выжил, после того как его ствол надвое разбила молния. Все, как и говорила бабка Ядга.
— Кровь, значит, пролить… — пробормотал себе под нос юноша, привязывая коня к стволу чахлой березки, растущей шагах в двадцати от ольхи. — И явится, стало быть, вестница. Ну, давай попробуем, чего ж.
Он аккуратно, пробуя прочность почвы ногой, перед тем как перенести на нее вес тела, приблизился к покалеченному дереву. Вынул кинжал, уколол палец и выдавил каплю крови на комель. Старуха же сказала — хотя бы каплю. Вот вам капля! Большего количества крови, чем необходимо, Ян лишаться не собирался.