Подошедшие русские войска, выстроившись в боевой порядок, не спешили атаковать. Зато выдвинувшаяся в передовые ряды полевая артиллерия, представленная шести фунтовыми «единорогами», открыла частую пальбу, почти на пределе своей дальности, ядрами и гранатами по османским редутам, расположившимся в них пушках с топчу и прочей орудийной обслугой, по стоящим между редутами рядам пехотинцев. То тут, то там, пролетевшее ядро или взорвавшаяся граната безответно выхватывая из османских рядом пару - тройку, а иногда и больше воинов Аллаха. Так прошел час, другой. Одни стреляют как на полигоне, другие стоят, хотя пехота уже убежала за редуты, а на последних топчу пытаются, не смотря на периодически прилетающие от неверных смертельные «гостинцы», выбивающих их и орудийную прислугу, придавая пушкам различные углы наклона и постепенно увеличивая пороховой заряд, пробуя добить до так досаждающих им орудий московитов. Но уж если «единороги» имеющие по своей конструкции большую дальность стрельбы, чем османские пушки, били по ним практически на пределе своей дальности, то туркам добросить до русских канониров ядро было невозможно, даже теоретически, не говоря уж о практической возможности поразить кого - нибудь из царских пушкарей.
Так долго продолжатся не могло, тем более, что раздававшаяся с моря из района порта сильная артиллерийская пальба отвлекая османского командующего, но самое главное она сильно раздражала, внушая неуверенность его подчиненным, которые так же слышали от гавани звуки продолжительной пушечной стрельбы и знали чем это закончилось не так то давно в Дербенте. И правда, прибывший гонец доложил паше, что корабли неверных обстреливают укрепления прикрывающие вход в бакинскую бухту, но пока не нанесли им значимых повреждений. Но прибывший буквально через четверть часа его коллега, дрожащим голосом доложил военачальнику о полном разрушении всех укреплений гавани. Гяуры ввели в действие осадные орудия, установленные на видимо трофейных больших купецких судах. Одного объединённого залп которых хватала для разрушения укрепления. Максимум два, для практического полного обращения в кирпично - каменную крошку обстреливаемой крепости. И сейчас их верткие шхуны вошли в гавань и начали как «волки» «резать» «овец» - торговые суда, мгновенно захватывая их и жестко пресекая любую попытку неповиновения. Добил вельможу третий посланец, прибывший примерно через полчаса после второго, который, ещё более дрожащим голосом, но довольна толково доложил, что неверные высадились на пирсы, полностью захватили порт с портовой городской стеной и сейчас гяуры уже на бакинских улицах захватывают имущество правоверных, недавно взятых султаном под своё покровительство. После чего Лала Мустафа - паша и скомандовал своей кавалерии на флангах атаковать этих проклятых московитских канониров и лава всадников сперва шагом, постепенно ускорялась понеслась к позициям неверных.