Бежавшие татары сумели закрепиться за бревнами засеки, у подножия яра, где и укрылись, сумев отбить первый наскок урусов. «Сакмарочки» стрельцов вели непрерывный огонь, но их пули особого вреда засевшим за бревнами татарам причинить не смогли. Даже не большие ядра, подтянутых трехфунтовок, не сильно помогали. В лучшем случае расщепляли отдельные верхние бревна.
Сложилась ситуация когда ни татары не могли атаковать урусов, мешала засека, ни русские не имели возможности ворваться на вражескую позицию, и им так же путь преграждали бревна. И эта ситуация могла длиться долга. Но кто - то из оставшихся за засекой татарских командиров, кто так и не узнали, тем более что и не разыскивали, отдал приказа на контратаку осаждающих укрепления стрельцов. Для чего кучумчы проделал в засеке три прохода, и выйдя из - за неё, атаковать урусов. Как только воины сибирского ханства выбрались из укрепления и стали приближаться к уральцам, стрельцы и канониры открыли ураганный огонь, быстренько кардинально уменьшивший количество сибирцев. После чего остатки татар взяли в сабли. Через три четверти часа засека была взята и весь мыс, за исключения укрепленного городка, были очищены от кучумовского войска.
Штурм городка так же не принес проблем пришельцам. Подтянули артиллерию, и даже мелкие ядра легких «единорогов» в течении пятнадцати минут разломали тонкие брёвнышки тына, а картечь и пули очистили вал от защитников. Осталось только штурмовым группам зайти на территорию поселения и произвести зачистку селения от вражеских воинов.
Начавшийся сразу после окончания последней схватки прочесывание места сражения и его окрестностей, совмещённого со сбором трофеев, не дало главный приз - сибирского хана Кучума или его труп.
* * *
Ушедшие в ночь конные казачьи сотни, пройдя по вражеским тылам не один десяток километров, благополучно прибыли в отмеченную на карте Белых точку. Проводники из аборигенов, отлично справились с порученной задачей. В темноте скрытно провели более полтысячи всадников и вывели точно в нужное место, расположенный в четырех километров от Искера березовый колок, плавно переходящий в широкий, длинный и глубокий лог, так же поросший березой. В конце лога, даже бил родник, ручеек которого впадал в Иртыш. Место было часто посещаемое. В ручей была встроена колода для поения коней, вокруг валялись кучи конского навоза различной степени свежести и имелось не менее полутора десятков старых, сильно прокаленных кострищ.
В логу и разбили бивак, отгородившись от недружественных глаз линией дозорный по опушке колка и склонам лога. Даже устье ручейка перекрыли заставой. Первый день отсыпались, откармливали своих скакунов ячменём, поили. На второй день стали скучать, сидишь тишком, ни тебе костер запалить, что бы горяченького по хлебать, ни тебе чего - либо горячительного выпить, ни те песни попеть. Да что песни, атаманы даже громко разговаривать запрещают. Но наконец во второй половине дня, ближе к вечеру, дозорные доложили, появилась большая группа всадников, не менее двух - трёх сотен. Поднявшиеся в колок казачьи сотники, во главе с атаманом, посмотрев в подзорные трубы на маячивших на горизонте всадников, пришли к одному мнению, к ним идет сам хан Кучум, на что точно указывал многороговый бунчук, колыхающийся над «головой» отряда степняков. Все, закончилось сидения и пора начинать делать ту работу, ради которой они здесь и появились.