— Взяли бы больничный, — советует Маша.
Альма Арсеновна удивленно смотрит на нее.
— А больницу я на кого оставлю? — спрашивает она. — Заместители сейчас только одним заняты — как освободившееся место занять, а больничные дела им до лампочки… Совсем совести нет у людей — после Альфредыча кресло остыть не успело, а они уже свару затеяли. И каждый меня пытается на свою сторону привлечь. Видишь…
Альма Арсеновна указывает взглядом на свой стол, где стопкой громоздятся коробки дорогих конфет и вдруг спохватывается:
— Вай, Маш-джан! Ты на все это смотришь, а сама голый кофе пьешь и плохо обо мне думаешь…
Альма Арсеновна порывается встать с дивана, но Маша придерживает ее за руку.
— Не до сладостей сейчас, — говорит она. — Не то настроение…
— Когда на сердце горько, во рту должно быть сладко! — возражает Альма Арсеновна.
Она встает, подходит к столу, распечатывает самую большую коробку, ставит ее на диван рядом с Машей и предлагает:
— Еще кофе?
— Спасибо, но заряд бодрости до вечера я уже получила, — улыбается Маша. — И вообще мне пора.
— Вечерком домой заглядывай, — приглашает Альма Арсеновна. — Я «сенатор» испеку. Знаешь, что это такое?
— Не знаю, но уверена, что это нечто несравненное, — улыбается Маша.
Она ставит чашку с блюдцем на диван, встает и вдруг хлопает себя по лбу.
— Совсем забыла! Мне Роман Альфредович во вторник говорил, что у вас какой-то замечательный электрик появился. У меня дома все розетки искрят, а местный «спицилист» считает, что все в порядке. Я понимаю, что сейчас не время, но я так боюсь пожара…
— Не дай Бог! — ужасается Альма Арсеновна. — Пожар и измена — это самое страшное. Присядь, джаным, скушай конфетку, а я сейчас Володю позову, это он у нас недавно. Володя действительно замечательный — не только в электрике разбирается, но и в компьютерах, и в телефонах… На мою машинку какую-то ускоряющую программу поставил, так теперь все просто летает. Ты бери конфетку, чтобы не скучно ждать было…
Альма Арсеновна садится за свой стол и звонит по внутренней связи.
— Марина! Попроси Володю зайти ко мне! — говорит она начальственным тоном. — Вай, и он тоже… Ты сама смотри не уволься…
— Может телефончик дадут? — тихо говорит Маша.
— Ладно, хоть номер его телефона скажи, у меня к нему личный вопрос есть, — Альма Арсеновна улыбается Маше. — Слушай, ты хотя бы раз в жизни умно пошутить можешь?! Достала уже своими намеками, э! Записываю, — она записывает номер на листочке бумаги. Спасибо. Ты там держись, не раскисай!
— Уволился с утра пораньше, — говорит она, протягивая листок Маше. — И не он один. Марина говорит, что в отделе кадров настоящая демонстрация. Я понимаю… Сама бы ушла, да не могу.