«Давай кот, чтобы наставница ни о чём не думала, ни о чём не жалела», — шёпот Тиш показал, что та всё чувствует, всё понимает, и моя инициатива — уместна, правильна, одобряема. Метиллия готова была умереть по слову наставницы, усвоив подобное отношение к учителю в ходе душевного единения с прошлыми своими наставницами, ещё с воспиталища, но и радость Викеры для неё была — что её собственная радость. Эта сильная, бескомпромиссная в чём-то бестия умела сопереживать, пусть и далеко не всем. Нужно лишь заслужить её уважение, её преклонение перед кондициями и компетенциями, и тогда воительница откроется навстречу. А ещё, Триша умела терпеть, и готова была терпеть это сводящее с ума желание столько, сколько потребуется для счастья боевой сестры и наставницы. Она давала, через игру с моим телом, опосредованно, так боготворимой ею кошке. Подначивала меня, подталкивала, провоцировала, и разжимала стальной захват собственных когтей, когда их хватка становилась препятствием удовольствию Вик. Лишь эта самоотверженность боевой сестры спасала меня самого от полного падения в небытиё удовольствия…
Но и Викера не была эгоисткой. Получив своё, кошка энергично провернула меня в объятиях, давая и сестре получить утоление. Прошлась по краю, едва-едва смогла соображать от кайфа, и сразу же, первым же осознанным действием, нашла необходимым поделиться счастьем с ученицей. Вот ведь кошки! Как таких можно не любить, как можно не подыграть в этом поистине самоотверженном порыве?!
Триша легко приняла «подарок» подруги. Её бёдра приняли меня в свои стальные объятья, сильная ножка обвила и меня, и Вик, а ладони опустились теперь уже на мою задницу, принявшись совсем по-мужски облапывать, давить, жать. Я ни на пядь не отставал от бестии. Ощупывал её тело, словно впервые до него дорвался, а немного утолив первый голод объятий, принялся покрывать утончёнными ласками всю её, не жалея девичьи нервы. Стоны дикой кошки больше походили на натуральный кошачий вой в период… кхм… плотного общения с котом. Хотя, чего греха таить: вот кошка, а вот кот — все на месте. Ну и что, что люди? Звериные повадки-то никто не отменял…
А спустя пару минут уже мои стоны перекрыли эмоциональные выкрики Тиш. Если метиллия умела великолепно играть на нервных центрах, то её наставница — тем более. Опять пришло ощущение, что это меня девочки раскладывают как хотят, оставляя лишь ту роль, которая отмерена в этой игре — и от того, как я её выполню, зависит… Да всё зависит! И их удовольствие, и моё. Опытная наставница чувствовала глубину сексуальности своей ученицы куда острее её самой, а потому могла значительно тоньше дозировать и моё безумие. Эмоциональная, бескомпромиссная игра трёх тел стала продолжением бушевавшей здесь ещё недавно бури танца…