- А я бы не отказался послушать, - Франц все еще не мог оторвать взгляда от неуклюжей громады «Жнеца», - Уверен, многие истории сира Томаша весьма поучительны.
Хоть он попытался произнести это нарочито нейтральным тоном, Гримберт едва не прыснул в микрофон, до того детским сделалось в этот миг лицо владельца «Стальной Скалы».
Пожалуй, этим тебе и следовало заняться, подумал он, сидеть, держась за мамашину юбку, и слушать истории о славных рыцарях, утверждающих добродетель и веру силой своих орудий, вместо того, чтоб шляться в компании раубриттеров в поисках не нужных приключений. Буде необходимость, этот Томаш сожрет тебя как спелый инжир, не жуя, и даже не спросит, как звать.
- Никогда бы не предположил, что в этом человеке бьется сердце истого христианина, - произнес он вслух, чем вызвал у Шварцрабэ очередной приступ веселья.
- Христианина? Помилуй вас Бог, сир Гризео! Как говорят в Моравии, если Красавчику Томашу вздумается исповедоваться, священник поседеет еще до того, как тот дойдет до момента, как научился ходить. Вот почему я меньше всего на свете ожидал повстречать его тут, в Грауштейне.
- Запоздалое раскаянье? – предположил Гримберт с усмешкой, - Говорят, на закате жизни даже разбойники испытывают желание очистить душу. Вам ведь доводилось слышать про некоего Варраву?..
Шварцрабэ фыркнул.
- Скорее вы найдете жемчужину в навозной куче, чем душу – в Красавчике Томаше.
- Однако же он зачем-то явился в Грауштейн. Неужто тоже жаждет лицезреть святыню лазаритов?
- Хотел бы я знать, старина, - отозвался Шварцрабэ задумчиво, - Признаться, с этой целью я и собирался накачать старого разбойника пивом, чтоб выведать это, да видно, не судьба…
Заглушая его, над монастырем поплыл тягучий и густой, как варенье, медный звон благовеста. Паломники на монастырском подворье встрепенулись и плещущей людской волной стали стягиваться в сторону громады собора, на вершине которой уже не умолкая бил колокол. Рыцари-монахи, стоявшие наособицу, тоже бросились бежать, но не к собору, а в сторону шеренги орденских доспехов.
- Пора бы и нам… - Франц двинулся в сторону своей развалюхи с грозным названием, - Увидимся после службы!
- Так уж обязательно напяливать на себя эту груду железа? – осведомился Шварцрабэ недовольным тоном, который показался Гримберту немного наигранным.
- Приор Герард настоятельно просил всех рыцарей прибыть в надлежащем облачении.
Шварцрабэ неохотно положил руку на ступени «Беспечного Беса» и возвел глаза вверх.
- Церковные службы всегда навевают на меня дремоту, - пожаловался он, - Пятка Святого Лазаря явит истинное чудо, если я не засну. Не сочтите за труд, сир Гризео, рявкните на третьем канале, если я вдруг вздумаю храпеть.