Чико покачала головой. Я бы при всем желании не смог ей помочь, она в 10 лет уже рисует намного лучше, чем я.
— Впечатляет! Знаешь, Чико, у тебя настоящий талант! Не бросай рисование, хорошо?
Девочка довольно кивнула, отец вернул ей рисунок, обратился ко мне с растерянным видом:
— Сын…
— Я в порядке, бать! — улыбнулся я ему, — Как тебе мой небольшой спектакль?
Отец сложил руки на груди.
— Выглядело до жути правдоподобно. Пугающие навыки для пятнадцатилетнего подростка. Уверен, тебя ждет успех на корпоративных совещаниях.
Я засмеялся и ответил:
— Я же говорил тебе, что хочу быть писателем.
Отец хмыкнул:
— Я уважаю твои желания, сын, но на всякий случай подумай о карьере в «Хонде», хорошо? Это очень хорошая корпорация, которая ценит сотрудников.
Я кивнул, отец спросил:
— Ну что, какие планы на вечер?
— Мне на важно, чем заниматься с братиком и папой! — радостно сказала сестренка.
— Можем посмотреть подаренный тобой фильм, — сказал я. Отец довольно кивнул, я добавил: — И еще кое-что!
Подошел к столу, достал давным-давно подаренную мне Кейташи кассету с записями репортажей со мной. Сделал зарубку в памяти, что так и не отблагодарил друга за подарок. Надо будет что-нибудь придумать.
Отец напрягся:
— Надеюсь, это не то, о чем я подумал?
— Не, это записи с телевизора. Помнишь, я рассказывал тебе, что меня показывали в новостях?
Батя посветлел лицом:
— Так что ж ты молчал столько времени?!
Мы дружно спустились вниз, отец с Чико уселись на диван, я поставил кассету, занял свободное место. Чико оказалась в середине. Я нажал «плей». Сначала была запись с митинга. Батя ржал как конь, тыкая пальцем в экран и приговаривая: «Видел его рожу?», «Ахаха, гора мусора, вот кто он есть!», и в конце: «Так его, этого социалиста». А? Хомма социалист? Ну и мразь. Такие как он и дискредитируют светлые идеалы социализма. Немного взгрустнулось.
— Сын, было страшно? — спросил отец после просмотра, поставив запись на паузу.
— Да, было, — честно ответил я.
— Братик крутой! — подвела итог Чико.
Дальше мы посмотрели церемонию награждения меня благодарственным письмом.
— А я ведь голосовал за Такераду на прошлых выборах. Он неплохо справляется со своими обязанностями, пожалуй, проголосую за него и на этих, — сработала на батю предвыборная агитка, потом он задумчиво сказал:
— Альманах, да? Я, пожалуй, куплю десяток, похвастаться перед друзьями и порадовать ваших бабушку и дедушку.
Что? У меня есть бабушка и дедушка? Вообще логично — не взялся же отец из ниоткуда. Но почему они до сих пор не давали о себе знать? В Японии не принято интересоваться внуками? Вспомнил старика Ринтаро и его зацикленность на Хэруки. Нет, тут что-то другое. Спрашивать батю, само собой, не стал. Изменения в личности Иоши можно объяснить отцовским отъездом, но провалы в памяти — точно нет.