– Так вот оно какое…
– Боже, я не хочу, – прошептал пироман. Кусач заскулил и прижался к ногам Джеймса.
Бреннон, прикрыв глаза рукой, посмотрел в сторону залива. Теперь провал был отлично видно прямо с холма: в воронке горело огромное, слепящее фиолетовое солнце в багровых отблесках. Край темного неба той стороны клином уходил в волны залива; остатки Лиганты беспорядочно кружили около воронки, а она, нависая над водой и упираясь в купол, угрожающе скалила свою пасть, полную теней, сверкающих глаз и огней.
«Валентина!» – позвал Бреннон, больше всего страшась не услышать ответа. Через несколько долгих секунд она откликнулась:
«Я готова, Натан. Около купола, напротив провала, остался небольшой риф. Можете высадиться там».
Она устала – Бреннон чувствовал это так отчетливо, будто сам держал на своих плечах огромный купол.
«Как ты?»
Его вновь окутала теплая волна, нежная, как прикосновение ее руки.
«Все хорошо. Не бойся за меня».
«Как будто я могу перестать», – подумал Натан и сказал:
– Пора. Мисс Эттингер, нам нужно долететь до рифа за границей купола, напротив провала.
Консультантка забормотала свои заклятия; Джеймс опустился на колено, обнял пса и прошептал:
– Останься с Марго, охраняй ее, Кусач. – Пес ткнулся носом в щеку консультанта. Тот прижался лбом ко лбу зверя, потрепал густую гриву. – Славный мальчик!
Джеймс поднялся и протянул Бреннону руку. Натан пожал ее и крепко обнял консультанта.
– Простите, – сказал отставной комиссар. – Я обещал и не смог…
Джеймс покачал головой. Маргарет помогла Энджелу встать, и он подал Натану руку. Экс-комиссар расстегнул браслет и сжал сухую горячую ладонь пиромана.
– Все будет сделано, – проговорил Бреннон. – Так, как должно быть.
Энджел только кивнул: он выглядел как полумертвый и едва мог открыть глаза, чтобы взглянуть на Маргарет.
Ведьма внезапно крепко обхватила Бреннона руками. Она уже была горячей, как уголь, и ее дыхание обожгло Натану ухо, когда она прошептала:
– Цинтейз. Меня зовут Цинтейз. Запомните меня, сэр!
– Запомнить?
– Готово, – сказала мисс Эттингер, и Натан недоверчиво попробовал ногой полупрозрачную платформу, больше похожую на гигантскую тарелку, – вроде прочная.
Полет к рифу, который выступал из волн, как зуб, занял минут пятнадцать. Все молчали: чем ближе становился провал, тем тяжелее давил на плечи воздух, как будто та сторона превращала его в камень. Джеймс не смог устоять на ногах и опустился рядом с Маргарет и Энджелом. Девушка взяла его за руку. Пума, пес и Джен встали перед ними, загораживая от воронки.
– Мы здесь, – громко проговорил Натан, когда «тарелка» опустилась на верхушку рифа.