Императрица посмотрела на своих верных клевретов и со вздохом сказала:
– Ведь, в самом деле, мои дорогие, вы правы. Когда я смотрю на европейских господ – что по одну, что по другую сторону скамьи подсудимых – мне хочется замотать их в смирительные рубашки и поливать холодной водичкой до тех пор, пока не придут в общечеловеческое чувство. Но я знаю, что добытое таким образом протрезвление крайне недолговечно, а потому уверена, что единственный способ избежать больших проблем – это сделать Россию сильнейшей державой на планете, чтобы европейская алчность в полной мере уравновешивалась страхом за собственную шкуру. Всех наших подданных – от простого народа до самой верхушки – следует держать в тонусе и не расслабляться. Сначала наша пропаганда должна быть нацелена против злобных колониалистов из Североамериканских Соединенных Штатов, начисто истребивших благородных и миролюбивых индейцев, а потом, когда в Европе начнут возникать предсказанные Павлом Павловичем негативные тенденции, нашему народу надо будет напомнить, откуда эта североамериканская действительность произошла.
– На это дело, – сказал канцлер Одинцов, – можно поставить молодого графа Толстого – вот у кого таланта много больше, чем у других. Одними переводами Карла Мая сыт не будешь. Для начала дать ему роман «Унесенные Ветром» – пусть перепишет своими словами с нашим русским пониманием европейско-американской души, – а потом сделать из этого модный у нас в двадцать первом веке романистический сериал, когда после основной книги появляются приквелы и сиквелы[33], и повествование длится и длится, удерживая внимание читателей. Ну а потом, когда в нашем джентльменском наборе информационной войны появится кино, эту историю надо будет пустить на экраны для самых широких масс.
Немного помолчав, императрица вымолвила:
– Все это хорошо, но ничего подобного нашим нынешним партнерам по переговорам высказывать не следует. Наш главный враг – республиканские Североамериканские штаты, и точка. Это мой брат – наивный простак, верящий, что честные европейские маклеры его не обманут, но я, с подачи моего дорогого учителя, барышня злая и недоверчивая, и вижу в дяде Вилли и даже дяде Берти не самостоятельные фигуры, а объекты для манипуляций. При по-настоящему серьезной информационной атаке может не выдержать даже моя подруга Тори, хотя я постаралась привить ей изрядную долю здорового скептицизма по отношению к подобным приемам. Одним словом, улыбаемся и машем, имея в виду, что, разрешив нынешний европейский кризис, мы победили только в первом сражении, а не окончательно выиграли войну за будущее Российской империи и всего мира.