Ответ Франца Фердинанда, с одной стороны, был миролюбивым, а с другой, не внушал оптимизма. Мол, воевать он не хочет, но в настоящий момент ему не подчиняется не только правительство в Будапеште, но и дислоцированные в Восточной Галиции и на Буковине части десятого и одиннадцатого военных округов, одновременно являющихся армейскими корпусами. Дескать, было уже несколько приказов, повелевающих этим армейским формированиям перейти границу между Цислейтанией и Транслейтанией и принять участие в подавлении мятежа венгерских гонведов, но реакции на них не последовало. И в то же время на фронт в Воеводину солдаты регулярной имперской армии и местного ландвера отправляться не хотят, однако на своей территории они полностью солидарны с венгерским правительством, де-факто воюющим против Российской империи и ее союзников.
Антирусские настроения в Галиции, и вообще в Австро-Венгерской империи, культивировались шестьдесят лет, и чтобы они дали окончательные плоды, не хватает только тотального геноцида русинов. Лично он, Франц Фердинанд, против такого исхода, но не может этому помешать. Делайте что хотите, Ольга Александровна, но ваше вторжение в Галицию формально будет означать войну со всей Австро-Венгерской империей. Нам бы тут, в Вене, у власти удержаться, а то трон под нами преизрядно шатается, и если мы спустим вам просто так еще и войну за свободу русинов, то погонят нас из императоров палками. Есть тут у некоторых иллюзии, что если сменить нас на малыша Карла, то сразу все наладится: хорваты откажутся от статуса равноправного королевства, венгры примирятся с центральным правительством, а кайзер Вильгельм выступит войной на защиту погибающей империи Габсбургов. Бред, конечно, но некоторым побочным родственничкам нравится так думать.
Эта телеграмма, содержание которой через некоторое время станет известно всему миру, поступила в Зимний дворец практически одновременно с обнадеживающим письмом кайзера Вильгельма, в котором тот описывал свой план раздела Австро-Венгрии в случае неурочной смерти императора Франца Фердинанда. Однако это было немного не то, что требовалось. Получалось так, что империя Габсбургов могла скончаться раньше своего последнего императора.
– Сашка телеграфирует, – сказала императрица своему канцлеру, – что, освобождая Воеводину, наши войска дошли до края сербских земель, и спрашивает, что делать дальше, ибо стоять на месте и смотреть, как против него копится мадьярская сила, нет никакой возможности. Павел Адамович (генерал Плеве) тако же против пассивности в боевой обстановке, ибо пассивных будут бить все, кому не лень.