– Дальше будет только хуже, – мрачно предупредил своего монарха Франц Конрад фон Хётцендорф, – скоро нам начнут предъявлять территориальные претензии все, кому не лень, вплоть до диких племен Африки. А виновно во всем ваше стремление как можно скорее урегулировать территориальный вопрос на Балканах, ибо ваши любимые славяне жаждали в кратчайшие сроки освободиться от венгерской власти.
– Дорогой Франц, вы ошибаетесь, а вот наш император, когда задумывал свою комбинацию с хорватской короной, был совершенно прав, – ответил Макс Владимир фон Бек. – Если бы он этого не сделал, то через некоторое время похожие процессы начались бы сами по себе, потому что наша империя превратилась бы в тюрьму, где каждый житель немножечко надзиратель и немножечко заключенный. В итоге народный национально-освободительный мятеж самого широкого свойства через несколько лет мог вспыхнуть не в Будапеште, а в Аграме, и результат его был бы тем же, что и сейчас. Добавьте к этому обстоятельству территориальные претензии Сербии, за которой с недавних пор во весь рост стоит Российская империя, а также то, что без урегулирования межнациональных противоречий не допускалось наше присоединение к Брестским соглашениям, чего так отчаянно желает кайзер Вильгельм.
– Вот в этом вы полностью правы, господин фон Бек, – вздохнул Франц Фердинанд, – если бы не придурь будапештских правителей, приказавших жечь села пророссийски настроенных карпатских русинов, что сделало нас врагами русской императрицы, сейчас дражайший римский карлик[21] страдал бы по своим «исконным» территориям молча. И не в нем наши проблемы. Как вы уже говорили, причиной нашего краха стала разобщенность народов Австро-Венгерской империи, отсутствие у них ощущения общего дома и единой исторической судьбы.
– Все так и есть, Ваше Императорское Величество, – согласился Макс Владимир фон Бек, – венгры, к примеру, чувствуют себя обиженными и обманутыми, потому что под власть Будапешта сначала передали огромные территории, в разы превышающие земли с мадьярским населением, а потом грубо отобрали этот подарок обратно. Ибо не в коня корм. В то время как к немцам славянские народы в Цислейтании относятся в основном спокойно, в Транслейтании венгров прямо ненавидят все подряд – и сербы, и хорваты, и словаки, и русины, и румыны, ибо их поведение далеко от добрососедского. И хоть первоначально речь шла только об освобождении сербов и хорват, господин Андраши понял, что после подавления мятежа мы также намеревались лишить Венгрию словацких, русинских и румынских земель, оставив это государство исключительно в его «узком составе». Именно из этого понимания проистекают те бессмысленные репрессии, которые этот человек обрушил на немадьярское население Венгрии.