«Азазелло с видимой скукой выслушал эту бессвязную речь и сказал сурово:
— Попрошу вас минутку помолчать.
Маргарита покорно замолчала.» (Ч. 2, гл. 19)
Можно было бы сказать, что Азазелло ВЫСЛУШАЛ речь, если бы эта речь закончилась. А поскольку она не закончилась, то Азазелло не выслушал, а ПОСЛУШАЛ.
«Она, совершенно нагая, с ЛЕТЯЩИМИ по воздуху растрёпанными волосами, ЛЕТЕЛА верхом на толстом борове, зажимАВШем в передних копытцах портфель, а задними ожесточённо молотЯЩем воздух.» (Ч. 2, гл. 20)
Здесь не только «флоберизм» («летела с летящими»), но ещё и непорядок с суффиксами причастий (вообще, для Булгакова очень характерный): боров одновременно и зажимал, и молотил, но зажимал он почему-то с суффиксом настоящего времени, а молотил — с суффиксом прошедшего. В русском языке в отношении этих суффиксов, по видимому, есть довольно большая вольница, но автору-то лучше с ними определиться и тем более не допускать разнобоя в одном предложении. Правильнее здесь, наверное, суффикс прошедшего времени, то есть, надо «молотившем», а не «молотящем».
«В это самое время из другого переулка в Нижнем Городе, переулка изломанного, уступами сбегАВШЕГО к одному из городских прудов, из калитки неприглядного дома, слепой своей стороной выходЯЩЕГО в переулок, а окнами во двор, вышел молодой, с аккуратно подстриженной бородой человек в белом…» (Ч. 2, гл. 26)
Ещё пример обычной неаккуратности Булгакова в применении причастий настоящего времени и причастий прошедшего времени. Если повествование идёт в прошедшем времени, то и причастия должны быть в прошедшем времени. Или хотя бы надо избавляться от смешивания настоящего и прошедшего времени в пределах одного абзаца, а лучше — одного текста.
Иногда у Булгакова (и у редакторов его) проблемы даже с временами глаголов:
«Маргариту охватило чувство блаженства. Она глядела, как сизые кольца от сигары Азазелло УПЛЫВАЛИ в камин и как кот ЛОВИТ их на конец шпаги.» (Ч. 2, гл. 24)
Кот же ловил эти кольца в процессе их уплывания! Неужели даже букву («т» на «л») у Булгакова заменить стесняются?
«…на посеребрённой равнине не виделось никаких признаков ни жилья, ни людей.» (Ч. 2, гл. 20)
Разумеется, может быть жильё без людей, и могут быть люди без жилья. Но по ночам люди обычно находятся в жилищах, и эти жилища являются довольно надёжным признаком присутствия людей, так что Булгакову хватило бы в этом предложении только людей или только жилья. Жилья — лучше.
«Азазелло, который сидел отвернувшись от подушки, вынул из кармана фрачных брюк черный автоматический пистолет, положил дуло на плечо и, не поворачиваясь к кровати, выстрелил… (…)