Он разорвал поцелуй, взглянул в затуманенные глаза Данивьен.
— Ты позволишь? Позволишь сделать тебе приятное?
Как сквозь вату, донеслось слабое: а вдруг кто-нибудь… зайдет?
— Никто здесь не появится, пока не позову.
Дани промолчала, но при этом поерзала у него на коленях.
Аламар бросил взгляд на прикрытую дверь, а потом быстро расстегнул оставшиеся крючки, оголяя плечи и грудь. Он вернулся к ее губам, прошелся дорожкой из поцелуев по шее, к ключице, на миг задержался, рассматривая грудь самой совершенной формы. Прихватил зубами сосок, втянул в себя, играя языком с этой вкусной горошиной.
И услышал легкий стон.
На щеках Дани появился румянец, она смотрела на него из-под опущенных ресниц. Потом неловко положила руку ему на голову, перебирая пальчиками волосы. И снова ощущение бархатного прикосновения от этого взгляда. Дикое, необузданное возбуждение, накатывающее с такой силой, что просто невозможно противостоять.
— Данииии, — простонал он, — моя сладкая девочка…
С этим надо было что-то делать, и немедленно.
Он опрокинул ее на диван, одновременно задирая подол платья. Там, конечно, были панталоны, он прошелся пальцами по разрезу в этом совершенно неуместном предмете дамского туалета — горячо и влажно.
— Тебе будет хорошо, моя девочка. Не бойся. Тебе больше не будет больно… — бессвязные, ничего не значащие слова.
Он целовал ее снова и снова, бесконечно, мучительно долго лаская грудь, и только тогда, когда она сама подалась бедрами навстречу, вошел рывком, до самого конца.
Дани слабо вскрикнула. Мышцы лона рефлекторно сжались.
— Не бойся, малышка. Больно уже не будет.
Потом все смешалось. Ощущение горячей и шелковой плоти, ее тихие стоны, вкус кожи, рваные движения. В какой-то миг Дани выгнулась под ним и вскрикнула, и мир взорвался сотней солнц.
— Всеблагий, — слетело с ее губ, — мне никогда…
Аламар положил голову ей на грудь. Последние мысли куда-то делись. Все. Полная пустота вокруг. Но не та, которая, словно упырь, высасывает жизнь, а та, что исцеляет после затяжной болезни.
— Так должно быть, — сказал тихо, — тебе понравилось?
Он покосился на Дани и понял, что его жена сделалась красной как свекла.
И задала совершенно невинный и по-детски непосредственный вопрос:
— А как это у вас так получилось?
— Да уж как-то получилось, — он едва удержался, чтобы не расхохотаться, — не надо «выкать» мне, Дани. Пожалуйста.