— Очень благоразумно, — похвалил Ксеон, — зачем сражаться, когда Маттиас уже демонов Темнейшего кормит?
Ответом ему была мертвая тишина. Никто не произнес ни слова, даже забыли как дышать. Он прошел в кабинет, остановился перед массивным письменным столом.
Теперь пахло пылью и табаком. Ксеон без труда нашарил взглядом изукрашенную камнями табакерку Его Величества. Он терпеть не мог запаха табака, распахнул окно, впуская сырой холодный воздух, и, размахнувшись, швырнул табакерку на каменные плиты двора. Во все стороны брызнуло блестками. Ксеон несколько мгновений понаблюдал за тем, как кто-то из стражи бросился подбирать драгоценные осколки, а затем вернулся к столу.
Как обычно, там было полно бумаг и свитков. Полный хаос, такой же, как в мозгах покойного монарха. С этим всем придется разбираться, но потом. А сейчас… он потянулся сознанием к своей — теперь уже окончательно своей — армии. Механоиды постепенно втягивались в город, кое-где их встретила инквизиция и боевые маги. Но ведь не зря это была непобедимая армия! Ксеон, морщась от распирающей изнутри головной боли, послал мыслеобраз инквизитора, мага-контролера, одновременно приказывая убивать, а сам откинулся в кресле.
Пожалуй, щит можно было убрать.
Наверное, подданные уже поняли, что у них новый король.
Осталась самая малость…
И он уже было встал из-за стола, как эта самая «малость» рывком распахнула двери и замерла на пороге.
— Братик! — в голосе принца Шедара искрилась, сверкала неподдельная радость, — как хорошо, что ты жив! Всеблагий, я так боялся, что с тобой что-нибудь случится!
И все внутри сжалось тугой пружиной. На горло как будто снова ошейник одели. Не пошевелиться, ни слова сказать…
Шедар в самом деле был рад его видеть.
Темнейший!
Но… зачем? Зачем он так сказал именно теперь, когда его судьба решена?
— А что с отцом? — тем временем поинтересовался младший принц.
Ксеон прочистил горло.
— Отец… несчастный случай на полигоне.
— Ох, — только и сказал Шедар, — так как же теперь мы будем, братик?..
И посмотрел доверчиво, как теленок.
«Убей его, — сказал себе Ксеон, — еще один наследный принц нам не нужен».
Сам не зная зачем, спросил едва слышно:
— Ты любил своего отца?
— Ну а как еще, — Шедар пожал плечами, — отец же.
Побарабанил пальцами по полированной столешнице.
— Почему тогда не вижу скорби?
Младший брат потоптался на месте, покачал головой.
— Это… сложно, Ксеон. Он-то не любил ни меня, ни тебя. А тебя так вообще ненавидел, похоже.
Ксеон вздохнул, почесал переносицу.
Сколько дел впереди. Льер все еще там, во дворе, сидит на драконе. Надо ее хотя бы во дворец забрать, что ли.