— Да что же ты стоишь? Проходи, пойдем, пожалуйста, пойдем к столу. Мы возьмем по бокалу «Слезы последней айхи» и прекрасно проведем время! Кстати, супруга моя и дочь, Бьянка.
Они как будто подкрались сзади, и Аламар почувствовал себя в окружении. Противник, оголивший плечи по последней моде, вырядившийся в воздушные кружева и рюши, уверенно брал в осаду.
— Мастер Нирс, — графиня присела в изысканном поклоне, — какая честь для нас, что вы нашли…мм… время посетить наш дом.
Графу Эверси повезло с женой. Амалия слыла не столько умной, сколько мудрой женщиной, закрывала глаза на мелкие шалости супруга и, возможно, именно поэтому их лодка семейной жизни продолжала год за годом уверенно плыть в бушующем море страстей. Помимо этого, Амалия Эверси была еще и женщиной довольно красивой, чем-то напоминала породистую борзую. И взгляд открытый, дружелюбный. Локоны теплого медового оттенка.
Бьянка Эверси внешностью пошла в отца. Не то, чтобы Всеблагий обделил ее красотой, нет. Девушке досталась внешность голубоглазой фарфоровой куклы, очень дорогой куклы: тонкие черты лица, золотые волосы, высокие скулы и пухлые губы. Идеал красоты, казалось бы… но нет. Если мать напоминала породистую борзую, то Бьянка куда более походила на болонку в бантах.
Аламар поймал себя на том, что вот уже несколько минут молча рассматривает семью Эверси и молчит. Спохватился, приложился к ручке графини, почувствовал, как дернулась ее рука в момент соприкосновения с маской.
— Я сражен красотой ваших женщин, Эверси, — сказал он, — вам несказанно повезло.
Потом нырнул пальцами во внутренний карман мундира и извлек подарок.
— Бьянка, это вам.
— О, — губы девушки приоткрылись, обнажая мелкие белоснежные зубы, — я так благодарна…
— Вы еще не посмотрели. Берите же.
Коробочка была небольшой, размером с ладонь, обита темно-бордовым бархатом. Бьянка, затаив дыхание, открыла ее — и не сдержала восхищенного возгласа.
— Что там, милая? — поинтересовалась графиня, — надеюсь, господин верховный инквизитор тебя не слишком балует?
— Там… — выдохнула она, — там…
В уютном бархатном гнездышке спал миниатюрный дракон. Он был выполнен из серебра, и по спине и хвосту, там, где у обычных драконов должен быть гребень, талантливый конструктор пустил ряд крупных изумрудов. Все сочленения казались идеальными, прилегали плотно, словно рыбья чешуя. А рядом с ним сверкали граненые шарики лациума.
— Механоид! — воскликнула Бьянка и рассмеялась совершенно по-детски, — Боже, как вам удалось его достать, мастер Нирс? Ведь механоиды… только у короля!