— И такое бывает, — пробормотала Ньями, — что ж, вам его было так жаль, этого несчастного?
— Наверное, жаль, — Дани снова поняла, что краснеет, — я не знаю. Теперь уже не знаю. Но я счастлива, что принц Ксеон теперь на свободе. А то, что будет со мной… Всеблагий всех рассудит.
Рука с мочалкой замерла.
— Что… что вы сказали? Принц Ксеон?
— Да, — она понурилась, — увы. Вот как получилось.
— Вы отпустили на волю принца Ксеона, — произнесла Ньями, как будто не веря.
Дани кивнула.
И вскрикнула, когда сильные пальцы внезапно впились в волосы, резко дернули наверх.
Ничего не осталось от той доброжелательной Ньями, которая встретила ее у порога дома. Дани вдруг оказалась лицом к лицу с темным демоном. Смуглое лицо исказила ярость, делая его похожим на маску шамана с южных островов. Глаза метали молнии.
— Ах ты… ах ты тварь! — хрипло выкрикнула Ньями, — да я сама… сама тебя утоплю! Ну поди ж ты…
Руки соскользнули с бортиков ванны, в нос, в рот хлынула тошнотворно-теплая вода с привкусом железа. Дани как будто утратила власть над телом: оно билось, выгибалось, а голова… по-прежнему под водой. Перед глазами стремительно сгустилась тьма.
— Мама! — гул в ушах нарастал, легкие разрывались.
Дани шарила руками в попытке достать Ньями, но ловила лишь воздух.
А потом ее также резко дернули наверх.
Больно, за волосы.
Хватая воздух и одновременно давясь собственным воплем, Дани едва соображала, что Аламар подхватил ее под мышки и вытащил из ванной. Усадил на стул. Как будто издалека донесся его голос:
— Я запрещаю тебе, слышишь? Запрещаю пытаться убить мою жену. Это мое право, наказывать. Не твое. Если нарушишь приказ, я убью твоего сына. Поняла? А теперь пошла вон.
Дани поморгала, пытаясь сфокусировать зрение. Легкие горели, из носа текла вода вперемешку с кровью. Ее трясло так, что клацали зубы.
— Перестань, — брезгливо сказал Аламар, — нечего сопли разводить. В следующий раз будешь думать, кому и что говоришь.
— Я… — она закашлялась, — Ньями…
— Повторяю для слабоумных. Думай, что и кому говоришь.
В голосе звенел металл.
Перед глазами наконец перестали мельтешить цветные круги, и Дани посмотрела на Аламара.
Он сменил черный мундир на длинный стеганый халат, темно-бордовый. Влажные черные волосы рассыпались по воротнику и вились колечками. Брови сошлись к переносице, Аламар был очень, очень зол.
— Почему Ньями хотела меня убить? — хрипло спросила Дани, — я сказала ей, что из-за меня сбежал принц Ксеон. Но ей-то что принц сделал?
Инквизитор передернулся. А потом метнулся к ней, больно сжал за плечи и встряхнул. В светло-серых глазах билась, металась знакомая уже боль.