Льер, ничуть не стесняясь своей наготы, выбралась из постели и, покачивая бедрами, прошла мимо Ксеона куда-то вглубь спальни. Звякнуло стекло, затем послышалось характерное бульканье, и Льер вернулась с двумя бокалами вина. Подала один Ксеону, из второго отпила маленький глоток. Было видно, что она попросту тянет время, дожидаясь, когда доблестный капитан уберется восвояси.
Ксеон отпил вина, покатал на языке терпкую сладость, и подумал, что принцесса Льер большая затейница с богатой фантазией.
Хлопнула дверь, они остались одни.
Льер отставила свой бокал, подхватила бархатный халат и завернулась в него. Затем одним большим глотком допила вино.
— Я так понимаю, принц Ксеон собственной персоной. По крайней мере, есть сходство с тем последним портретом, который у меня до сих пор хранится.
Он кивнул и развел руками. Что ж тут поделаешь, такова жизнь.
— Мы не виделись… давно, — и снова бесенята в глазах. — Кажется, с той встречи прошло лет пятнадцать.
Ксеон усмехнулся.
— Мой отец понял, что не быть мне наследным принцем. А потому быстро нашел невесту Шедару.
— Наслышана о событиях в Рехши, — Льер покачала головой, — но не ожидала. Правда, не ожидала тебя здесь увидеть.
— Я и сам не ожидал, — буркнул Ксеон, — но твоя спальня оказалась единственным местом, куда я мог податься из тюрьмы.
— Ах, вон оно как…
И замолчала, теребя пояс халата. Потом окинула Ксеона внимательным, не по-женски пронзительным взглядом.
— Насколько я понимаю, моего отца мы звать не будем?
Ксеон допил вино. Огляделся.
— Ты не против, если я присяду? Телепорт отнял много сил.
— Да, конечно, — Льер кивнула в сторону пухлых кресел, — я могу приказать подать сюда ужин…
— Подожди, — он нетерпеливо махнул рукой, — сюда-то я попал… Скажи, ты мне доверяешь?
— Нет, — она фыркнула, — но раз уж мой несостоявшийся муж явился, то готова выслушать. А потом позвать стражу. Или не позвать, в зависимости от того, что услышу.
— Но ты меня не боишься.
Льер усмехнулась. Она стояла перед ним, с очаровательно припухшими губами, с легким румянцем на щеках, с рассыпавшимися по плечам огненными волосами, но отчего-то у Ксеона стремительно вызревало ощущение, что от этой красотки правильнее всего держаться подальше.
— Не боюсь. Ты же за помощью пришел.
Ксеон вздохнул.
— Наш верховный инквизитор разворошил прошлое и засадил меня в темницу, — откровенно признался он, — настаивал на том, чтобы казнить, но папашка решил, что пусть я лучше сдохну в подземелье. Мне удалось вырваться. И, клянусь Всеблагим, я решился побеспокоить тебя только потому, что из Ависии нет выдачи… ну и надеялся…