И на монетах его профиль явно приукрасили.
У Его Величества было узкое высоколобое лицо с хитрыми, глубоко посаженными глазами, длинный нос и тонкогубый рот.
А когда король улыбался — вот как сейчас, например, — были видны мелкие желтоватые зубы.
— Аламар, — взгляд короля переместился на инквизитора, — и где же ты взял столь дивный цветок?
— На помойке, ваше величество.
У Дани все внутри сжалось ледяным комком. Глаза защипало, и она часто-часто заморгала, потому что еще немного — и брызнут слезы.
Почему он… с ней вот так?
В конце концов, она вытащила его из той мясорубки. И, хоть и не стыдилась того, что пришлось жить на улице, но зачем королю-то об этом знать?
В комнате повисло напряженное молчание.
Дани смотрела на ковер под ногами и не знала, что делать. То ли улыбнуться и сделать вид, что ничего не произошло, то ли выдернуть руку из металлических пальцев и бежать, бежать отсюда… уж лучше на помойку, чем с ним…
Но все разрешилось самым неожиданным образом.
Маттиас рассмеялся. Как будто ржавые шестерни друг о дружку терлись.
— Браво, Аламар! Отлично! Великолепно! А я уж думал, ты совершенно разучился шутить!
И захлопал в ладоши.
Дани осторожно поняла взгляд, покосилась на мужа. Он не смотрел на короля. Буквально пожирал ее глазами, но снова ничего не прочесть по этой проклятой маске.
— Прошу к столу, — отсмеявшись, сказал Маттиас, — а потом, Аламар, обсудим наши дела скорбные. Читал я твой отчет, и даже не знаю, печалиться или радоваться.
— Радоваться, ваше величество, нечему. Виновные, конечно, понесли наказание, но Его Высочество, скорее всего, уже в Ависии.
Король махнул рукой.
— Потом, потом. Аламар, мы не будем обсуждать эти вопросы в присутствии женщин. Мы чуть позже отпустим твою юную супругу посмотреть дворец, а сами переговорим.
Едва веря в происходящее, Дани села за стол (Аламар учтиво пододвинул ей стул), оглядела воистину королевскую сервировку, вспоминая, какими вилками что едят. Ведь учила ее тетушка, вбивала в голову как могла. Потом заметила, что четвертое место пустует.
— Аламар, сними маску, — потребовал король, — ты же есть в ней не сможешь.
Инквизитор пожал плечами, провел ладонями по лицу — и черная кожа осталась в руках.
— Мне вообще не нравится, что ты эту дрянь носишь, — капризно заявил Маттиас, — ты ж не девица на выданье, в самом деле.
— Это… личное, Ваше Величество.
В этот миг из боковой двери вышел нарядно одетый юноша. Аламар при виде его поднялся и коротко поклонился. Дани, спохватившись, последовала его примеру.
— Я подумал, что мы можем пригласить к ужину моего младшего сына, — пояснил король.