— Я всегда рад видеть Его Высочество Шедара, — Аламар даже улыбнулся.
А Дани, затаив дыхание, смотрела на юношу и думала о том, что он совершенно не похож на Ксеона. Ничем не примечательный, бесцветный, с мелкими чертами лица. Похож на отца своего.
Наконец притупили к ужину.
Плавно текла беседа, сотканная из ничего не значащих фраз. Менялись блюда. Их было так много, что Дани, хоть и отщипывала от каждой перемены по кусочку, очень быстро наелась и потом просто сидела и слушала, слушала.
У нее сложилось ощущение, что Аламар был отличным собеседником. Он говорил правильные, разумные вещи, но при этом умудрялся сглаживать острые углы, понимая, что кто-то из присутствующих может быть с ним не согласен.
Шедар… был горячим юношей и всем сердцем радел за королевство.
А вот король оказался интересной штучкой. Он говорил много, да. И красиво. Но при этом невозможно было уловить смысл сказанного, как будто говорил не о чем.
«Скользкий тип», — первое, что пришло в голову Дани.
Сама она молчала и через силу улыбалась.
Брала свое усталость.
И опять-таки, ныла спина, побаливало где-то внутри, потому что муж с ней особенно не нежничал. Под конец ужина разболелась еще и голова, словно иглу в висок загнали.
— Ну что ж, — наконец проскрипел Маттиас, — отпустим молодежь прогуляться, а, Аламар? Ты ведь не будешь против, если Шедар покажет твоей жене дворец? Он хороший мальчик, чести твоей супруги ничего не угрожает.
Дани с замиранием сердца покосилась на инквизитора.
Со своей стороны она видела не обезображенную сторону лица. Твердую линию подбородка, гладкую кожу, с наметившейся черной щетиной. Прорезавшиеся морщинки в уголке глаза, как будто Аламар часто улыбался. Нос с небольшой горбинкой.
Когда-то Аламар Нирс наверняка был завидным женихом и красивым, до дрожи красивым мужчиной.
До той ужасной ночи…
— Разумеется, я не против, если Его Высочество покажет Данивьен дворец, — ответил он, не глядя на нее, — в самом деле, не к чему женщине слушать о государственных делах.
Король Маттиас улыбнулся Дани.
— Ну что, моя милая, мы с вами прощаемся. Но перед тем, как уйти, все же наябедничайте мне на вашего супруга.
Она удивленно посмотрела на короля.
Наябедничать? Чего он хочет, этот странный скользкий человек?
— Скажите мне, — тон Маттиаса внезапно сделался заговорщицким, — правду ли говорят, что у верховного инквизитора совершенно невыносимый характер? А некоторые даже говорят, что он не в себе…
Дани еще раз покосилась на Аламара. Тот, казалось, улыбался, но правая, живая рука напряженно сжала резную ручку вилки.