Словом, утро у меня выдалось хлопотное. Я металась как угорелая и к приходу Бабушки с дедушкой была даже причесана: сама понесла расческу медсестре и перетерпела, пока она выдирала мои густые, торчащие во все стороны вихры, пытаясь приспособить на них человеческий девичий бантик.
Но Бабушка пришла одна. Она выглядела усталой и даже чем-то расстроенной.
– Машенька, смотри, вот ты тут просила. – И она стала выкладывать на тумбочку какие-то игрушки и книжки.
Бабушка еще что-то говорила, рассказывала, что пришло письмо от Мамы, что она отпросилась сегодня с работы, чтобы прийти ко мне…
Я молчала и смотрела на нее во все глаза.
Наконец Бабушка перестала хлопотать и присела на край моей кровати.
– А что это ты так тихонечко сидишь? И кто тебе прицепил этот дурацкий бантик? Господи, а в тумбочке-то у тебя кто прибрался? Ты нашла свой второй тапочек? А Полине ее тапочки вернула?
– Бабушка, – дрогнувшим голосом спросила я. – А где дедушка? Его поезд не привез?
Бабушка замерла, внимательно посмотрела на меня, с минуту подумала и со вздохом сказала:
– А дедушка… дедушка – он… заболел. Больной приехал. В поезде простудился. Ну не может же дедушка прийти сюда, в детскую больницу, с насморком? Его ведь не пустят!
У меня отлегло от сердца. Ну конечно же, кто бы его с насморком ко мне пустил!
– Ты не переживай, Машенька, – продолжала Бабушка. – Он скоро выздоровеет, а тебя как раз из больницы выпишут. Ты приедешь домой, я напеку вам с дедушкой твоих любимых оладушков…
И почему-то тяжело вздохнула…
Мы поговорили еще немного, и Бабушка стала собираться. Я пошла ее провожать.
– Бабушка, – разглядывая ветки в поисках вороны, спросила я. – А почему этот дедушка мне дедушка?
– Потому что он папа твоей Мамы и твоей Тети.
– А он к нам насовсем?
– Еще чего! – Бабушка аж подпрыгнула на бегу. – Побудет с недельку – и назад… к жене… в Санкт-Петербург…
– А почему?
Мы почти подошли к выходу из коридора.
– А потому что надо было выходить замуж за Вальтера Запашного, когда он за мной ухаживал, – вдруг окончательно рассердилась на кого-то Бабушка, – а не… поэзией увлекаться…
И тут я снова увидела черную мокрую ворону, глядящую на меня взглядом Пиковой дамы.
– Бабушка, смотри, ворона! Я ее уже сегодня видела!
– Да-да… ворона, – рассеянно сказала Бабушка и поцеловала меня в макушку. – Все. Беги в палату. А я завтра к тебе во второй половине дня, после работы приеду. Не шали только! И в тумбочке все не переворачивай! Так приятно, когда у тебя там порядок!
Ворона вдруг качнула под собой мокрую ветку, медленно раскрыла антрацитовые крылья и не торопясь скользнула вниз.