– Теперь, значит, это мой сын?
Он пропустил ее вопрос мимо ушей.
– Не говори мне, что ты не знаешь, где он, потому что это ложь. Так вот, можешь вызвать его оттуда, где ты его прячешь. Я никого не убивал раньше и не стану начинать с собственного сына.
– Но только он больше не пойдет в церковь.
– И это ложь. Я сказал, что он будет ходить туда, и он будет ходить. А если кому-нибудь это не нравится, пускай придет и вспрыгнет мне на спину!
В тот же день Одаче вернулся, похожий на вымокшую под дождем курицу. Он испуганно поздоровался с отцом, но тот как будто и не заметил его. Во внутреннем дворике его сдержанно приветствовали женщины. Ребятишки, и в особенности Обиагели, глядели на него во все глаза, словно проверяя, не изменился ли он каким-нибудь образом.
Хотя Эзеулу не хотел никому дать повод подумать, что он огорчен или достоин жалости, он не мог не учитывать религиозных последствий поступка Одаче. Он долго размышлял о них в ночь после злополучного происшествия. Обычай Умуаро был хорошо всем известен, и Эзеулу не нуждался в указаниях жреца Идемили. Ведь каждый ребенок в Умуаро знает, что тот, кто нечаянно убьет питона, должен будет умилостивить Идемили, устроив змее пышные похороны – почти такие же, как человеку. Но обычай Умуаро не предусматривал никакого наказания тому, кто посадит питона в сундук. Спору нет, это проступок, но проступок не настолько серьезный, чтобы жрец Идемили мог позволить себе отправить ему оскорбительное послание. За подобные проступки человек отвечает перед своим богом-покровителем. Кроме того, оставалось всего несколько дней до праздника Молодых тыквенных листьев. И тогда он, Эзеулу, очистит шесть деревень Умуаро от этого и бессчетных других грехов перед наступлением сезона посадочных работ.
Вскоре после того, как вернулся Одаче, к Эзеулу явился родственник его зятя из Умуогвугву. Этот человек по имени Онвузулигбо в последний раз был у Эзеулу почти год назад, в минувший сезон посадочных работ, – тогда он приходил вместе с несколькими своими близкими узнать, почему их родича, зятя Эзеулу, избили и унесли из деревни.
– Похоже, близка моя смерть, – произнес Эзеулу.
– Почему, свояк? Разве я похож на смерть?
– Говорят, когда человек увидит что-то совсем необычное, это к смерти.
– Да, свояк, давно я у тебя не бывал, это верно. Но у нас есть пословица: то, что убивает крысу, навеки закрывает глаза ее детенышам. Если все пойдет хорошо, мы, надеюсь, опять будем видеться, как это приличествует свойственникам.
Эзеулу велел своему сыну Нвафо сходить к матери за орехом кола. Вслед за тем он достал деревянную чашечку с куском мела внутри.