– Что? Раздеваться? Зачем?
Взгляд демона стал совсем уж недобрым:
– С-с-скажи, младш-ш-ший сын, как называют тех, кто заключил сделку с демоном?
Не понимая, к чему клонит волосатое чудовище, Миклош запинаясь ответил:
– О-отмеченные д-демоном.
– Ве-е-ерно… Вот и мне нужно тебя отме-е-етить… – Длинный язык с шипением вырвался из пасти, словно гадюка в смертоносном броске.
– Т-ты хочешь оставить на мне какой-то знак? – Миклош уже даже не пытался скрыть удушающий страх.
– Не-е-ет, глупый… – Демон снисходительно хохотнул и накрыл лапой плечо Миклоша. – Я ос-с-ставлю в тебе… часть с-с-себя… Ты же взрос-с-слый и должен знать, зачем нужны эти чудес-с-сные отверс-с-стия в твоем теле… Так демоны отмечают тех, с кем заключают с-с-сделки. Мы будем с-с-связаны… – Я зык демона снова прошелся по щеке, скользнул на шею, оставляя смердящую густую слюну на коже.
Миклош затряс головой:
– Н-нет… Ты же не имеешь в виду, что мы будем… что будем…
– Ну, младш-ший сын, с-с-смелее… что мы будем делать? Иметь друг друга? Ты же знаеш-ш-шь, как это проис-с-сходит… Позволь мне отметить тебя, и получиш-ш-шь все, о чем мечтаешь… Чего ты стес-с-сняешься? Или хочешь, чтобы я порвал твою красивую одежду? – Коготь демона подцепил пуговицу и легко ее отодрал.
От удара деревянного кругляша о пол в голове что-то взорвалось. Ладно, это не так страшно. В конце концов, все остальные проходили через это. Пройдет и он. Не такая уж высокая цена за возможность обладать тем, что всегда должно было принадлежать ему.
Дрожащими руками Миклош скинул одежду, оставшись перед демоном обнаженным. От похотливого взгляда монстра тело начала бить лихорадочная дрожь.
Демон довольно улыбнулся и кивнул.
– Ты будеш-ш-шь замечательным гос-с-сподарем…
Миклош прикусил язык. Демон вогнал когти в его плечо, развернул спиной к себе и толкнул на пол, заставляя опуститься на колени. В ладони тут же впились мелкие камни. Когтистые лапы накрыли его зад, грубо раздвинули половинки. Миклоша едва не подбросило над полом от омерзения, когда что-то склизкое прошлось по расщелине, смачивая слизеподобной слюной. Неужели отвратительный змееподобный язык гуляет там?
Сам того не осознавая, Миклош как молитву начал твердить: «Лишь бы побыстрее. Лишь бы побыстрее…»
Он не смог сдержать крика, когда огромная дубина ворвалась в него. По бедрам что-то потекло. Тяжело дыша, Миклош опустил голову вниз. По ногам текла кровь.
Рыча и кряхтя, демон начал насиловать его, пользуя, как покорную игрушку. Боль была такой, что темнело перед глазами. Миклош пытался представить, что сзади расположился Вильгельм или что он сам проделывает то же самое с Габором, но отвлечься не получалось.